Костёр 1991-01, страница 41

Г

г?. frikw

& т.

Ж

■с*

*г..\ щИИкК > t

: • "i nf'Wtt ./iiit jr

' • _ у. .

дами реки. Улицы, переулки, автобусы, трамваи, люди, полно велосипедов, на них — по одному, по двое, даже по трое! Медленно вращаются колеса, катится людской поток. В автобусах, трамваях двери не закрыть.

Но как-то иду я по улице, вижу — роют посреди города огромную яму-котлован. И так места для домов мало, а тут такая ямища! А самое главное: народ кругом стоит и не возмущается, а очень весело на эту яму показывает. Смотрят, как самосвалы оттуда землю вывозят и радостно о чем-то говорят. Слышу знакомое слово — «метро». Так вот оно что! «Поздравляю,— говорю своему провожатому,— скоро у вас на улицах народу меньше станет. Метро — это знаете как удобно!» А он такой недоверчивый попался: «Не уверен,— говорит,— мы привыкли жить в муравейнике. Лучше не будет».

Вернулся я домой, в Ленинград. Как-то сижу у телевизора, показывают Калькутту. Смотрю — подземная платформа, к ней подкатывает бело-голубой поезд. Пустили метро! А потом показали улицу, так мне даже показалось, что на ней стало просторнее.

АВТОМОБИЛЬ В КУСТАХ

Индия торопится: ей надо делать все сразу — и строить заводы, и копать метро, и охранять змей и тигров, и следить, чтобы не вырубили последние леса, и выращивать урожаи, и учить в школах детей.

Индийцы многое уже умеют. Мне, например, очень понравилось, как они относятся к работе. Летели мы в заповедник, в тот самый, куда отвели нашего знакомого слона. Летели из Дели. Подошли к самолету поздно, за две минуты, сели в кресла. «Ну,— думаем,— пока экипаж все приготовит, пока разберутся с пассажирами, а еще надо запрашивать разрешение на взлет, там тоже торопиться не будут!» Но стрелки часов передвинулись на две минуты, мягко

запели моторы, самолет качнулся, побежал, мы в воздухе — минута в минуту! Так же точно прилетели, ни минуты опоздания. Вылезли — и самолет сразу же улетел. Огляделись мы — кругом кусты, деревья. Аэродром посреди джунглей. Никого нет. Одни мы. «Вот так раз — куда деваться?». Вдруг из-за куста выходит индиец в серой чалме и говорит — вы такие-то? Мы отвечаем: такие! Я за вами. Была телеграмма. Автомобиль ждет. Зашли мы за куст — там машина. Сели и поехали.

По .пути я спрашиваю водителя: «Скажите, а если бы вы не приехали за нами? Или опоздали. Куда бы мы делись? Пошли бы через джунгли.

Заблудились. Погибли?» — «Нет,— отвечает.— Если мне что-то поручено сделать, я должен это сделать точно. Иначе как мы превратим свою страну из бедной, какой она была еще вчера, в сильную и богатую?»

ПРО ТИГРА

В заповеднике мы прожили неделю и каждый день ходили в джунгли.

Скажем прямо, зверей там оказалось немного. Где-то на другой стороне озера бродило несколько слонов. Изредка хрюкая перебегали дорогу кабаны. Попалась как-то белка

величиной с собаку — огромная малабарская белка. Я сперва даже подумал, что это обезьяна. И ни одной змеи, ни одного тигра.

— Покажу, покажу вам тигра,— все уверял нас директор заповедника, а когда настал уже день отъезда, провел к себе в кабинет, достал из ящика стола листок белой бумаги, положил перед нами и говорит: — Вот!

На листке нарисован большой, с тарелку, отпечаток кошачьей лапы. Видны когти.

— Понимаете, у нас в заповеднике остался всего один тигр,— говорит директор.— Мы срисовали его след. Мы очень гордимся этим тигром, но он очень осторожен и не подпускает к себе.

Вот так раз — единственный тигр!

РЕЗИНОВЫЕ ДЕРЕВЬЯ

Как-то я ушел из заповедника в соседнюю деревню. Иду назад по лесу... Странный какой-то лес: дерево от дерева стоит на расстоянии, между деревьями низенькая трава, к каждому дереву привязана чашечка. Что за чашечка? Хотел было к одной нагнуться, вижу — впереди бродит между деревьями парень, почти мальчишка. В руках у него глиняный кувшин. Подойдет к дереву, наклонится к чашечке и что-

36