Костёр 1991-06, страница 26

— Ты кричал всю ночь во сне,— сказала утром мама, когда все сидели за столом и завтракали.— Тебе приснилось что-нибудь плохое?

— Точно не помню, но, наверняка, что-нибудь о том, как я взбирался на Альпы, и вниз скатилось несколько снежных лавин.

— Эта ненормальная твоя тетка снова напугала тебя насмерть? — спросила, покачав головой, мама.

— Мальчик переел на рождество,— вмешался отец.— И у него была тяжесть в желудке.

— Да, конечно, что-нибудь такое,— сказал Нильс.

В этот день он не пошел на дальнюю прогулку,

а лишь поднялся в горы, пока не увидел, стоя на дне долины, вершину Нипо.

Подхалим появляется вновь

Холода отступили, и все дороги опять стали мокрыми. Нильс спустился вниз, на станцию,— купить в лавке продукты. У него был с собой список всего, что ему нужно, и рюкзак", чтобы сложить туда все свои покупки. Он стоял, ожидая своей очереди.

И вот тут фру Грютте воскликнула, что потеряла банкноту в десять крон. Она стояла в очереди перед Нильсом. Она купила мясной фарш для запеканки, но когда дама, стоявшая рядом с фру Грютте, дала ей новый рецепт приготовления мороженой рыбы, фру Грютте захотела купить рыбу и фарш вынула из пакета. Но так как в лавке не было именно того сорта мороженой рыбы, который дама, стоявшая рядом с фру Грютте, считала лучшим, продавщица снова положила фарш в пакет. Под конец фру Грютте заплатила за покупки и собралась было идти, но тут ей пришло в голову, что хорошо бы купить еще дрожжи и четверть килограмма изюма без косточек и, быть может, килограмм пшеничной муки. Она собиралась печь рождественский торт и никак не могла вспомнить, есть ли у нее дома мука.

И вот тут-то она и хватилась десятикроновой бумажки.

— Ничего более удивительного я в жизни не видела! О, это же Нильс стоит за мной! — воскликнула фру Грютте.

Наступила мертвая тишина, и Нильс почувствовал, что лицо его залилось краской.

— Что случилось? — спросил директор Хел-лемюр, который был хозяином лавки, но обычно находился там, где продавали ткани.

— Десять крон исчезли и...

Продавщица переводила взгляд с фру Грютте на Нильса и снова на Хеллемюра. Хеллемюр тоже перегнулся через прилавок и посмотрел на грязь, покрывающую пол.

— Не видел я никакой десятикроновой бумажки,— сказал Нильс, чувствуя сам, что голос его звучит странно. Закрыв рот, он огляделся. В лавке было совсем тихо, все смотрели на него и фру Грютте.

— Воровство — страшное дело,— негромко

произнес один из горожан.— Нельзя даже допустить такую дурную мысль.

Нильс обернулся на того, кто говорил, маленького лысого человечка без возраста, бледного и серьезного, с маленькими пухлыми ручками.

— Понимаешь, этот Нильс уже был замешан в таком деле раньше,— сказал один из подростков, держа руки в карманах брюк.

— Врешь! — сердито воскликнул Нильс.

В лавке шла борьба — кто из них прав — он или фру Грютте.

— Не надо примешивать к воровству еще и лживость,— сказал серьезный человечек.— Странно, как эти подростки ведут себя! Мне кажется — ужасно! Должно быть они из неблагополучных семейств.

Оглянувшись в поисках единомышленников, он повернулся к Нильсу и дружелюбно покачал головой.

— Отношение к юношеским преступлениям теперь не очень жесткое. Их называют мальчишескими шалостями! Добрая старомодная строгость могла бы спасти многих мальчиков, ступивших на ложный путь!

— Ты — ты — ах ты, подхалим! — вскричал Нильс.

Склонный к полноте мужчина тут же утратил всю свою благостность. Совершенно неожиданно он превратился совсем в другого человека, узкоглазого и опасного.

— Этому надо положить конец! Иди сюда, мальчик! — позвал его Хеллемюр.— Идем ко мне в контору, мы обыщем тебя!

— Нет! — воскликнул Нильс.

— Мы заставим тебя силой, если не пойдешь по-хорошему! — пригрозил Хеллемюр, ударив кулаком по прилавку.

Это, конечно, причинило ему боль, он начал тереть ладонь. Положив еще раз руку на прилавок, он решил перепрыгнуть через него, но потом одумался и обошел кругом. Но ничуть при этом не смягчился.

— Пойдешь ко мне в контору, или тебя отведут к ленсману!

«Паук,— подумал Нильс,— Вот ты и стоишь перед Пауком! Ты должен быть спокоен и хладнокровен и не давать волю своей злобе. И не должен произносить слов, в которых после раскаешься!»

— Пусть будет ленсман! — сказал Нильс.— Существует же закон в этой стране!

— К тому же он еще и дерзкий,— заметила продавщица.

— У меня было 50 крон,— снова стала рассказывать фру Грютте,— и я оплатила счет в 32 кроны и несколько эре. А теперь у меня осталось всего лишь несколько крон и одна десятикроновая бумажка, а их должно быть две!

— Да нет,— возразила продавщица.— Извините... В таком случае у вас, фру Грютте, должна остаться всего одна десятикроновая бумажка.

— Пятьдесят, от них отнять тридцать две... — произнесла фру Грютте' и вдруг покраснела.— Да, подумать только, извини, это я ошиблась. Теперь все выяснилось и все в порядке.

Кое-кто улыбнулся. Мальчишеский голос, по

21