Костёр 1992-02-03, страница 15
► f f В уютной квартире академика Пятитомова жарко пылал камин. Перед ним вольготно уст роились на медвежьей шкуре (подарок Геннадия Анатольевича Синицына) профессор, академик и Пятитомов-внук. Мягкий вечерний свет не располагал к научным спорам, мысли двигались медленно и лениво. Чем ярче разгорался камин, тем быстрее затухала беседа. Наконец, дело дошло до того, что "еннадий Анатольевич спросил у академического внука: А кем же вы хотите стать, когда вырастете, мой юный друг? — Я буду Миклухой-Мак-лаем! — Это невозможно,— возразил академик,— ведь ты — Пятитомов! — Тогда Ливингстоном,— не сдавался внук,— одним словом — путешественником. Обветренное лицо вечного странника Синицына покрылось сетью веселых морщинок: А вот сейчас, молодой человек, устроим вам экзамен. На решение сложных ситуаций. И увидим, готовы ли вы. Идет? Идет! — бесстрашно согласился будущий первопроходец. — Кто идет? — спросила, входя, Анна Федоровна.— На сколько персон сервировать чай?» — Идет экзамен! — успокоил супругу академик.— Чай — позже. На четыре персоны. ЭКЗАМЕН Альпийские склоны запорошил скрипящий под альпинистскими ботинками снежок. Ловко орудуя альпенштоком, Пя-титомов-внук решительно шел вверх, к той вот далекой вершине, покорить которую он должен был по заданию экзаменаторов. Обойдя выступ скалы и ступив на тропинку, он двинулся еще быстрее. Ярко светило солнце. — Спаси-и-и! Спаси-и-и! Спаси-и-и! — кто-то звал на помощь. Но откуда раздавался голос? Кажется, он звучал прямо из-под ног! Пятитомов-внук остановился и прислушался, чтобы точно определить направление поисков. Но теперь абсолютное молчание окружало его. Путешественник двинулся дальше и снова услышал: — Спаси-и-и! Наверняка кого-то накрыло лавиной. Об этом грозном явлении природы внук кое-что слышал от деда. Жители горных районов называют лавины белой смертью. И недаром. Масса снега, увлекая за собой все новые и новые пласты, стремительно несется по склону вниз, сметая все на своем пути. К тому же снежный вал гонит перед собой воздушную волну, не менее опасную, чем сама лавина. Однажды-здесь, в Альпах, рассказывал дедушка, безудержно несущийся снег; встретив какую-то преграду, внезапно остановился в пяти метрах от отеля. Казалось бы, пришло неожиданное спасение! Но радость была преждевременной. Отель снесло воздушной волной, а те его обитатели, что сидели к лавине лицом, сразу же погибли: сжатый воздух, шедший перед снежным валом, задушил их! Внук хорошо запомнил этот дедушкин рассказ. И вот сейчас под его ногами оказалась очередная жертва белой смерти! Неосторожный человек. Как-то, беседуя с друзьями о лавинах, профессор Синицын пред ложил для безопасности брать с собой в горы воздушный шар и баллон с газом. Начинается сход снегов — быстро наполняешь шар и взмываешь над лавиной... Жаль, но бедняга, видимо, не был знаком с Геннадием Анатольевичем... Взмахнув альпенштоком, Пятитомов-внук вонзил его острием в наст. — Спаси-и-и! — отозвалась жертва лавины. Еще удар. И снова: — Спаси-и-и! Спасатель сделал передышку. Глухое молчанье. И тут-то путешественника осенило: никакой жертвы нет! Это же скрип! Скрип снега! Просто наст слежался таким образом, что звучит в необычайной тональности. Решение найдено. Можно идти дальше. Он сделал шаг... Спаси-и-и-бо!.. зазву чало из-под подошв. своей Радуясь остроумной догадке и тому, что никто не накрыт на этот раз лавиной, юноша быстро и без приключений поднялся на скалистый пик. Совсем неподалеку высилась вершина, к которой он стремился. Оставалось чуть-чуть. Вечернее солнце мягко играло нежными лучами на белоснежных полях, на пушистых облаках. Ну что же, вперед! сказал сам себе альпинист и с ужасом увидел: напротив, на ждущей его вершине, уже кто-то есть. И до чего огромный! Соперник! Он тоже хочет покорить высоту! Пятитомов замахал на него руками. Соперник небрежно отмахнулся. Пятитомов показал ему кулак. Тот |
