Пионер 1955-03, страница 65

— Когда же мы теперь с тобой увидимся? — спросила мама.

—- Трудно сказать, Грунечка, просто даже и не знаю...— ответила Клавдичка.

Мама обняла Клавдичку и заплакала.

Я смотрела во все глаза на милую, наклонённую к маме голову; из-под шапочки выбивались кудрявые волосы Клавдички. И вот она обняла меня, приподняла и креп-

зы, я вытерла их рукой. Мне хотелось при-

л удержалась. А Клавдичка всё равно по-

— Клавдичка,— сказала я,— помнишь, ты сказала мне с Дуняшей: «Самое главное — быть хорошими друзьями. Тогда не страшно: если друг и уедет, он всегда тебе встретится»?

— Ну? Ты помнишь? — воскликнула Клавдичка.— Очень хорошо, что помнишь. А я чуть не забыла недавно, когда это мне бы-

Вот уже дали три звонка, вагоны медленно двинулись, и мы с мамой с заплаканны-

с поездом, торопясь ещё раз заглянуть в

лицо Клавдички. И сжимается сердце при мысли, что я, может быть, никогда больше не увижу её.

Гроза

В саду зацвели яблоньки. Молодой сад, который — я хорошо помню — при мне сажал Данила-дворник совсем маленькими деревцами, вырос и стоял такой нарядный. Цветы плотно сидели на ветках, белые их лепестки внизу, у чашечки, были густо подкрашены розовым и так хорошо пахли.

Вот, значит, я тоже подросла, но почему-то мне этого по себе не видно, разве только платья становятся коротки мне, н мама их «выпускает» каждый год.

То, что я немного подросла, я знаю и потому, что теперь мне кажется смешным бояться тёмной комнаты. Раньше, «когда я была маленькой», я боялась вечером проходить одна через тёмную столовую потому, что в углу иод диваном кто-то сидел, может быть, даже медведь. Днём под диваном никого не было, но я почему-то знала, что по

59