Пионер 1968-11, страница 18
Скромная, хладнокровная в опасности, готовая в любую минуту отдать свою жизнь за товарища, юная разведчица не раз показывала пример, как надо воевать. Не один раз тов. Лапина, стоя перед лицом смерти, с честью выдерживала любые испытания, и ни разу друзья не слышали от нее жалоб. Умная и выдержанная, она находит выход из любого трудного положения, личным примером увлекая других. Разведчики гордятся ею, любят ее и дорожат ею. Появление Ирины в землянке всегда вызывает большое оживление и радость всех бойцов. Она находит общий язык с каждым, всегда поможет в горе, разделит ра- Командир части капитан Громов и замполит Перов». В Тагил же прислали номер армейской газеты «Вперед», где под заголовком «Боевая подруга» была напечатана следующая «Санинструктор Ира Лапина пришла в наше подразделение перед последними боями и сразу же проявила бесстрашие и смелость. Она все время находится среди бойцов и, несмотря на сильный огонь, рискуя собой, оказывает раненым первую медицинскую помощь. Ира вынесла с поля боя десять раненых. Комсомолка Лапина помогала доставлять на огневую позицию горячую пищу и чай, организовала просушку обуви, по собственной инициативе она окрасила мелом орудия и автомашины. «Ира — наша боевая подруга»,—с любовью отзываются о ней наши артиллеристы. За отличную работу и смелость отваж ная комсомолка награждена медалью «За отвагу». А. Крашенников». А в письме Иры своим родным есть та- «Живу я хорошо. Плохо я никогда не живу, и опасно и трудно, но не плохо». Про свои «бытовые условия» Ира пишет: «Проделав метров семь на животе, я попадаю в свой «медицинский переулок», а оттуда и в окопчик. Тебя, конечно, интересует «обстановка» моей «квартиры». Особенного комфорта нет, но фронтового уюта не лишена. Представляет она из себя длинную узкую щель в стене. Потолок (большая роскошь!) деревянный. Пол окопчика устлан соломой и служит прекрасной кроватью. В головах рядом с автоматом — санитарная сумка (она и подушка). В стене сделано углубление, где лежат следующие вещи: полотенце, мыло, брошюрки, план комсомольской работы, запасный диск, пара ручных гранат и фляга с водой. Шинель завершает прочную обстановку моей скромной квар- Если встанешь на колени, непременно стукнешься затылком о потолок, если ляжешь на спину, плечи коснутся стен. Перед входом на бруствере лежат противотанковые и ручные гранаты. Впрочем, хозяйка этой квартиры редко бывает дома». Во фронтовых записках Ирины, в ее письмах к родным и друзьям есть и оптимизм, и юмор, и доброе расположение к тем, кто рядом с нею, к однополчанам. «Подойдешь к бойцу, скажешь ему ласковое слово или просто руку на плечо положишь, и сразу теплеют глаза солдата. «Ты для нас, Ирочка, и мать и товарищ»,— говорят бойцы. А какой радостью вспыхивает лицо раненого, когда я подползаю к нему! «Словно жизнь с тобой приходит»,— сказал мне раненый наводчик». Или вот еще запись. «Когда мы идем в бой,— говорят бойцы, мы ничего не боимся. Знаем: ранит нас — Ирочка наша будет сразу рядом. И перевяжет, и приласкает, еще и улыбнется». У меня сейчас нет личной жизни. Вся жизнь принадлежит этим суровым и смелым в бою, веселым и заботливым на отдыхе ребятам». «...Да и вообще киснуть мне не приходится. Нужно поддерживать настроение среди бойцов. Бывает на душе тяжело, а виду не подаешь. Будто тебе все трын- Как и любого фронтовика, думы о родных, о доме не оставляли Иру. И вдруг строчка прорвется: «Скучаю я об Урале. Как у нас там?» А ночной бой Ира описывает лаконично и сурово: «Помню один ночной бой. © |
