Пионер 1988-04, страница 58

Игорь ВОСТРЯКОВ

Черти на шариках

темно. Протерев глаза, с трудом разглядел Ваську. Он спал, свернувшись калачиком. Вдруг от большого куста отделилась сгорбленная фигура и направилась в мою сторону. На левой ноге у нее белела перчатка, на правой чернел валенок.

— Пиковая дама! — едва не крикнул я.

К счастью, мне под руку попал пакет с сырыми яйцами. Не помня себя от страха, я швырнул яйцо в череп ужасной старухи. От неожиданности она повалилась на землю, потом поползла. Я принялся метать в нее оставшиеся яйца. Старуха остановилась, потом стала обходить меня с тыла. Тут я встретил ее градом вареной картошки. Не выдержав, она жалобно вскрикнула и пропала во тьме.

На всякии случай я зафинтилил ей вслед котелком из-под ухи. Потом завернулся в куртку, оставив лишь узкую щелку для глаз, и долго смотрел в пространство, как в амбразуру.

Разбудил меня Васька. Было светло.

— Ды-ды-дрыхнешь? — заикаясь спросил он.— А я гы-гы-глаз не сомкнул!

— Как это не сомкнул? —

переспросил я, но осекся. Смутная догадка заставила прикусить язык. На траве, свернувшись калачиком, чернела его куртка.

— Ночью пошел за кустики,— хриплым шепотом сообщил Васька,— вдруг, откуда ни возьмись, зеленые человечки! Хлоп мне инопланетным контейнером по черепу. Я и упал. Чувствую, течет по щекам зеленая жидкость. Только поднял голову -— сразу четыре удара. Один в глаз, другой в Подбородок, третий в ухо, четвертый по зубам! Метнулся я в сторону, а там черти на шариках носятся. Удар за ударом, и все в меня! Кинулся в лес. Вдруг, откуда ни возьмись, вылетает самый главный черт. Врезал мне железным кулачищем по спине и в кусты! — голос у Васьки дрогнул.— Так что одевайся, Генка, в Академию наук поедем! Зря я, что ли, всю ночь промаялся?

Лицо, рубашка и руки у него были вымазаны чем-то желто-зеленым. В шевелюре белел обломок инопланетного контейнера. При ближайшем рассмотрении обломок оказался куском яичной скорлупы. Сомнения мои кончились.

— Идем, Вася, умываться,— мирно предложил я.

Васька встал в позу, надулся и стал кричать, что для науки согласен пойти на любые условия и жертвы и потому умываться не собирается.

— Как хочешь, Васенька,— ласково сказал я,— только ночью и на меня нападение было!

— Нападение! — удивился Васька.

— Ага. «Пиковая дама» напала. Еле зелеными человечками да чертями на шариках отбился, а потом пришлось ей вдогонку главного черта запустить. Уж такой чумазый, все руки об него вымазал! Вон под кустом валяется!

Потрясенный Васька проглотил язык. И долго, не мигая, смотрел на тяжелый рыбацкий котелок, лежащий под кустом. Наконец, сообразив что-то, почесал то место, куда он ему угодил, поежился и пошел умываться.

О со

о с.

cl <

*

О

X

>>

о

5 CL

ч.

Еще он рассказывал о чертях, летающих на шариках, и о многом другом.

Почти к самой воде подступал лес. В темноте он казался таинственным и страшным. Слушая Ваську, я поплотнее завернулся в куртку и не заметил, как уснул.

Среди ночи меня разбудил какой-то звук. Я прислушался. Совсем рядом треснул сучок. Я приподнялся. Костер не горел. Было очень

Однажды мы с Васькой поехали на рыбалку. Когда стемнело, развели костер, сварили уху, потом разлеглись возле костра. Васька с одной стороны, а я с другой. Ночь была тихая, теплая. Вдруг Васька ни с того ни с сего принялся рассказывать страшные истории: о черной перчатке, которая залетает в форточки и душит людей; об оранжевом чемоданчике, приносящем несчастье; о «Пиковой даме», на правой ноге которой надет черный валенок, а на левой — белая перчатка. И о том, как эта дама утаскивает зазевавшихся людей в могилу; о зеленых человечках, прилетающих из космоса и обливающих зеленой жидкостью, после чего у некоторых мозги поворачиваются набекрень.