Пионер 1988-08, страница 36

в морду пирату. Сила плевка была такова, что кот повалился на бок. И тут уж он подскочил и задал все-таки стрекача, умчался вскачь, унесся стремглав.

Японец и негр хохотали, хлопая друг друга по коленям.

И тут следует отметить, что мысль о тигре пришла в голову не только коту-пирату.

— Прямо тигренок, сказал японец.

— Нет,— заметил негр.— Это скорее серый барс с голубыми глазами.

Поймай-ка его, Джим.

И негр протянул в воздух пустую руку и сказал: «Кис-кис-кис».

Трущобный котенок не понял, что такое «кис-кис-кис». он попятился к забору, а неф пошел за ним, протягивая руку, в которой ничего не было, кроме сложенных пальцев.

Котенок повернулся к нему хвостом и нырнул в дырку, негр перескочил забор, котенок — в другую дырку, негр — через другой забор, котенок спрятался в бочку, которая валялась на боку.

— Попался,— сказал негр и перевернул бочку, а у нее не было дна, и котенок оказался во дворе скобяного склада.

Негр перескочил и через этот забор и увидел быка.

Бык Брэдбери наклонил свою страшную башку и угрожающе замычал на негра. А под ногами у быка прятался в тени котенок— серый барс с голубыми глазами.

Глава 9. Первое

попавшееся под руку

Кот-пират Рваное Ухо был глубоко оскорблен негровским плевком. Конечно, его гнали, в него кидали камнями и косточками олив, его обливали помоями, но вот так прямо плюнуть ему в морду — этого в его жизни еще не было. Кот долго оттирался и отмывался и решил затаить на котенка глубокую ненависть.

А серый барс увлекся бидонами с молоком.

Бидоны с молоком — вот была его новая страсть. Каждое утро молочник развозил по закоулкам эти бидоны и ставил их на крыльцо. Хозяева обычно еще спали, дрыхли плотным трущобным сном, а вокруг бидонов ходили хозяйские кошки, слизывали капли, вздыхали на крыльце, потому что добраться до молока никак не могли.

Котенок однажды изловчился. Он вспрыгнул на бидон, вокруг которого бродила кошечка, белая с розовым носиком Молли. А крышка у этого бидона была закрыта неплотно, кое-как закрыта была крышечка. Котенок подсунул под нее нос и усы и под крики снизу обиженной Молли стал напиваться всласть.

Тут проснулась мадам Дантон и вся в белых розах на голове выглянула в окно. Она увидела, как пьет котенок из-под крышечки ее молоко, и до того сильно вздрогнула, что розы посыпались с ее ночной головы, розное ворчанье послышалось из-под роз, и мадам гаркнула, как львица:

— Бррррысь!!!

Кошечка Молли бросилась бежать, а котенок этого всего не услышал, потому что уши его находились под крышкой.

И тут мадам Дантон схватила первое попавшееся, что ей попало под руку, и бросила этим первым попавшимся прямо в котенка.

Первое попавшееся под руку летело трепеща и махая белыми крыльями, и тут многие могут подумать, что это была курица. Но согласитесь, откуда у мадам Дантон могла быть под рукой курица? Да и кто станет бросаться курицей в кошку?

Короче, первое попавшееся под руку ударило котенка по хвосту. Он в ужасе спрыгнул с бидона и умчался, а первое попавшееся улеглось на мостовую и успокоилось. Отметим, что это была книжка известного советского детского писателя, лауреата многих международных премий и медалей, «Недопесок», которой мадам Дантон наслаждалась на ночь.

Глава 10. Грудь пирата

Котенок мчался по переулку вскачь. Бег его напоминал аллюр «Три креста», и четвертая лапа добавляла еще один крест к этому аллюру.

Тут и подстерегло его некоторое Рваное Ухо. Пират давно дожидался своей минуты, наблюдая сцену «у бидона».

Разбойник выскочил из подворотни и подставил свою грудь под бег котенка, И котенок ударился со всего маху об эту грубую грудь. Злые языки, кстати. говорили, что у кота на груди под шерстью имеется бандитская татуировка с якорем и русалкой.

Котенок ударился в эту грудь, как в запертые ворота.

Пират Рваное Ухо оскорбительно зашипел и молвил:

Ну вот, голубчик, теперь-то уж ты попался! Теперь я буду делать из тебя котлету и глинтвейн, теперь я разорву твою серую...

Котенок сидел на булыжнике, выслушивая все это. Спокойно взирал он на черного кота, равнодушно прослушивал дикие угрозы и даже чуть-' чуть зевнул, смахивая лапою с усов остатки ма-дамдантонского молока.

— Ну так в чем дело?— как бы спросил"он.— Я слушаю вас, сэр.

— А помнишь, как мне в морду наплевали?! — вскричал пират.

— Вам наплевали в морду?— удивился котенок.— Когда? Такой достойный кот — и вдруг в морду? Я бы не хотела слышать об этом.

«Как же так? В чем дело?— мучительно раздумывал в этот миг черный пират.— Почему я стою тут и разглагольствую вместо того, чтоб немедленно растерзать эту тварь? Тварь?.. Гм... кажется, это слово неуместно...»

— Ну ладно, мне недосуг, я пошла,— сказал котенок, неожиданно и бесповоротно переходя из мужского рода в женский. Я пошла...

И тут что-то гулко стукнуло в пиратскую грудь черного кота.

— Постойте, заикаясь, сказал он.— Куда же вы? Забудем про плевки, но вы меня не поняли...

Но, кажется, он и сам себя не понял, как не понял никто в трущобах, что никудышный котенок превратился в необыкновенной красоты и достоинств кошку.

Пират потерянно глядел ей вслед.

«Боже, какая поступь! — крутилось в его мозгу.— Королева! Ну как же я, дурак...»

©