Пионер 1988-08, страница 9
На тебя посмотреть! — Кто же тебя прислал? — Сама догадалась! И опять она не смогла удержать улыбку, потому что ей нравилось, как она говорит. Но дальше надо было переходить к главному... Они были сейчас с Ваней Русановым как два наших разведчика, которые встретились где-то во вражеском тылу и оба забыли пароль! Каждый чует, что это свой, наш, а все-таки первым решиться на откровенное слово не может: права не имеет! Таня проклинала непродуманность своей затеи, это ныряние с закрытыми глазами. Как бы хорошо было сейчас вынуть зеркальце. Даже можно ничего не говорить, просто навести на него зайца! Или, когда он спросил про записку, подать ему бумагу, на которой написано, что вещи взяты временно. И все в порядке! Но теперь надо было искать какой-то другой путь... Снова Таня сказала себе, что это он, что сомневаться не надо. Потому хотя бы это он, что с ним легко. Со старшими обычно трудно разговаривать. Но с хорошими старшими — легко. А с этим Баней было именно легко... — Ладно,— сказал он наконец,— у меня другого выхода нет... Ты поможешь? — Мне кажется, я для этого и пришла... Ты чего это все загадками говоришь, а? Ты в «Рассветном» новый массовик-затейник? — А они у тебя где? Больной внимательно так посмотрел на Таню — снова как тот разведчик, который без пароля старается распознать, свой перед ним или чужой. Затем он встал, нисколько не думая о том, что оказался перед девчонкой в одних трусах. Да, впрочем, летом все как-то выглядит по-другому: трусы на тебе— уже считаешься вполне одетым... И Таня тоже нисколько не думала, что перед ней стоит такой гражданин полуголый. И даже не «полу», а на три четверти, а то и на четыре пятых голый. Но не думала она об этом. Она глядела, как этот «гражданин», как этот, в общем-то говоря, большой мальчишка бросил подушку и одеяло на свободные кровати, затем отворотил матрас и под ним, на втором матрасе лежали сплошной прозрачной лужей маленькие зеркальца. Да! Такого никто и никогда в жизни не видел — это уж можно точно сказать. Много чего люди видели необыкновенного, в том числе, как в нашем земном небе будто бы появлялось, а через какое-то время погасало второе солнце, о чем сообщают очень древние рукописи. Но такого чуда — и простого, и необыкновенного— не видывал еще никто. Ваня Русанов словно бы сам заново изумился этому зрелищу и сказал: — Вот они! С огромным удивлением Таня смотрела на эти зеркальца — квадратные, круглые, продолгова-тенькие, а иногда просто осколки, которые бережливые девчонки подобрали неизвестно где... Таня только одно и могла произнести: — Зачем тебе? А Ваня ответил ей. Но не как старший младше-класснице, а как заговорщик заговорщику: — Есть причина! И затем он посвятил Таню в тайну... Как звучит-то здорово! А мы се пока открывать не будем. И на некоторое время попадем в положение Алешки, ДТ и сестер, которые смотрели на Таню удивленно, однако приказания ее все-таки выполняли, потому что просто другого выхода не было! » »* •» Да, не было другого выхода... Алешка и ДТ явились на террасу ни с чем. Таня ждала их, сидя на перилах,— будто и вообше никуда с места не сдвигалась: А спорим, что у вас ничего не вышло? И таким голосом, прямо почти радостным! Будь это не Таня, Алешка бы, конечно, рассвирепел. И ДТ тоже рассвирепел бы, если б Алешка рассвирепел. А так они оба уставились на Таню с крайним удивлением, которое больше было похоже не на удивление, а на сильное недовольство. — Можете не психовать,— со спокойным торжеством сказала Таня.— Просто я все раскрыла. Но вам я пока ничего не скажу. До завтрашнего утра. И приказываю выполнять мои приказания! Как-то странно получилось: «Приказываю выполнять приказания», однако ДТ и Алешка ничего не заметили не до того было. Алешка даже пожал плечами: мол, я никогда и не говорил, что командир не ты, а кто-то другой. ДТ просто молчал, опустив глаза, поскольку считал, что он здесь тем более человек маленький. — Нужны пила и фанера! — отчеканила Таня.— И клей, чтобы склеивалось стекло и дерево... Ничего сейчас не скажу! Фанера нужна...— Тут Таня посмотрела в какую-то бумажку.— Метр на метр шестьдесят! — Много. Tain»! — покачал головой Алешка, который в отличие от Тани понимал, какой это огромный кусок надо просить в лагере. — Ничего. Ты же у нас «внук»! И три тюбика клея! Да чего же я им скажу? — Твоя забота. — Тань, мы еще хотели обследовать нескольких подозреваемых, чтобы... — Не надо! — Танн покачала головой на его непонятливость. Происшествие уже раскрыто. Завтра утром вы все поймете! Алешка посмотрел на ДТ: поплелись, мол, а по пути придумаем, чего будем свистеть в «Умелых руках»— это во-первых. А во-вторых, запомни, друг ДТ: споря с женщиной, ты уменьшаешь свое долголетие... Мы уже могли заметить, что Алешка, как человек научный, любил эти «во-первых» и «во-вторых*. И вот теперь они даже во взгляде его слышались! Однако не успели они и шагу ступить, как на террасу влетела Маринка... а может, Иринка: — Там Альбина по лагерю ходит, понятно?! — Все! Попели! — сказал Алешка спокойным голосом командира лопнувшего воздушного шара. — Их пока там Маринка держит! — Так они узнали, что перед ними Иринка. — Кого их, Ир?— спросил Алешка.— Там чего, две Альбины? Он не очень расстраивался: преступление не раскрывалось, ну и аллах с ним! Он хотел отсюда уехать и Таню увезти. Так что Альбина как раз вовремя. — Да, их двое! — раздраженно сказала Иринка.— Мы тут болтаем, а Маринка там надрывается, их удерживает. — Каких еще «их»?! — Ну потому что она с мальчиком! — С Витькой Алехиным?! Вот это да! — Алеша Пряников! — сказала Таня таким го- О |
