if**⁴

Юрий НАГИБИН

л*-

хжшх

сем известно выражение: у черта на куличиках. Это означает: очень далеко, не добраться, а и доберешься, нужного / ^^^ места все равно не отыщешь. Так много A^g^F вмещает в себя это емкое выражение.

Но спроси, что такое «куличики» и почему они во владении нечистого, никто не скажет. Дело в том, что «куличики» — это испорченное «кулишки», или «кулижки», последнее правильней. А «кулижка» — исконное русское слово, объясняемое по-разному: топкое, болотистое место — говорят одни знатоки языка, лес после порубки — считают другие, пожня меж кустами и чапыжником— объясняют третьи. Это требует дополнительного объяснения: пожня низменный, мо-чажинный луг, а чапыжник—кустарниковая не-пролазь. Но во всех объяснениях проглядывает одно общее: место не больно казистое. Так вот, Кулижка — это испокон веку известная местность, где еще в домосковское время, при полулегендарном боярине Кучке, находились поселения, и занимает она территорию нынешней Солянки с прилегающими переулками вплоть до Яузского бульвара и набережной реки Яузы, а также обширные владения бывшего Воспитательного дома, ныне Академия имени Ф. Э. Дзержинского.

И вроде бы не так уж далеки Кулижки от ядра Москвы — Кремля, и уж вовсе близки ко второму московскому поясу — Китай-городу, но почему-то стали символом отдаленности, затерянности, почти недосягаемости. У черта па Кулижках — ишь, куда занесло!..

Кулижки — путаное место, даже рельеф тут какой-то не московский: низина и взгорья, пади и подъемы, не поймешь, что внизу, что наверху. Вот Ивановский (Предтеченский) монастырь, глянешь от Солянки — он на круче, глянешь от Старосадского переулка — он у подножия горы. На деле же он в первом ярусе Алабевой горы, по кручам которой карабкаются Старосадский и Спасоглинищевский переулки.

В Кулижках все чуть-чуть туманно и загадочно. Взять хотя бы Подкопаевский переулок — ужас автомобилистов, ибо здесь долго лепилось на круче ГАИ города, где великие знатоки дорожной казуистики терзали на экзаменах будущих шоферов, где отбирали, а иногда и возвращали водительские

Рисунки Ю. КАРПОВОЙ.

права. Существуют три версии происхождения названия переулка. Первая — немудреная: он расположен на склоне богатой песком горы, служившей местом выборки песка для построек, отчего и образовался подкоп» Вторая— вовсе скучная; строителем Никольской церкви был Подкопаев, отсюда и церковь и переулок Подкопаевские. Зато третья — дает простор воображению: злоумышленники сделали подкоп, чтобы ограбить богатый храм. А храм, довольно скромный с виду, был богат, ибо в его приход удалился Иван III после опустошительного пожара 1493 года. Любопытно, почему среди всех московских храмов умный и расчетливый государь выбрал незаметную обитель. Случайным такое быть не могло, но причина скрыта во мгле веков. Грабитель, пытавшийся снять серебряную ризу с престольного образа Николая Чудотворца, любимейшего русского святого. свалился в дыру подкопа, разбился насмерть и был засыпан землей. Темны дела на Кулижках, темны они окажутся и в более позднее время, когда в Подколокольном переулке (несмотря на кажущуюся ясность названия, оно не имеет объяснения) возникнет Хитров рынок со страшными ночлежными домами — гнойная язва города.

Начну же я свой рассказ с земли, как бы предваряющей Кулижки, если двигаться к ним от центра столицы — Кремля.

Речь пойдет о площади Ногина, названной так в честь выдающегося советского государственного деятеля, старого большевика, хозяйственника В. П. Ногина. Он работал в Высшем Совете Народного Хозяйства, помещавшемся в огромном сером доме, что одной стороной смотрит в Китайский проезд, другой— на площадь. До революции это здание принадлежало Деловому двору, тут размещались конторы купцов, банки и гостиница с рестораном. Москвичам моего поколения площадь была известна как Варварская— по улице Варварке, вливавшейся в нее. А еще раньше ее именовали Коневой по имени зодчего Федора Коня, возведшего стену Белого города; начиналось это укрепление в Кулижках, от реки Яузы, и тянулось по нынешнему бульварному кольцу. Лежит площадь в низине, у подножия довольно крутого холма. В семнадцатом веке место славилось кузнечным делом, тридцать пять кузниц без устали

®