Пионер 1988-11, страница 57

из полинезийцев, удалось развести костер — жгли выброшенные на берег остатки разбитого судна. Из канистры смастерили примитивный опреснительный аппарат, при помощи которого удавалось за день произвести немногим более одного литра воды. Запасы продовольствия закончились, и они стали питаться только рыбой и крабами. Нестерпимо палило солнце, от которого негде было укрыться. Не выдержав солнцепека, голода, жажды, один за другим три человека умерли.

Зная, что помощи ждать неоткуда— рифы Минервы далеко стороной обходят суда — решили из остатков разбитого судна соорудить плот. Через три месяца после того, как они попали на остров, трое полинезийцев, снаряженные своими товарищами, отправились на утлом плоту к островам Оно-Илау за помощью. Плот был сооружен надежно: полинезийцы издревле славятся искусством делать плоты и плавать на них.

Медленно приближались трое смельчаков к спасительному острову. В пути течение несколько отклонило плот от намеченного маршрута, пронесло его мимо Оно-Илау, и прибыл он к берегу острова Вити-Леву архипелага Фиджи. Незадолго до этого один из «робинзонов» умер, а двое были настолько обессилены и изнурены голодом, жаждой и тяжелым трехсотмильным путем, что первое время не могли толком объяснить, кто они и откуда приплыли.

Когда наконец островитяне узнали, что перед ними потерпевшие крушение, то на помощь к оставшимся на рифах Минервы был послан гидросамолет. Несмотря на плохую погоду, летчики легко обнаружили на одном из четырех крошечных атоллов, составляющих рифы Минервы, группу из десяти человек. Одиннадцатый скончался перед самым прилетом гидросамолета.

«РОБИНЗОН» яков мыньков

К сожалению, в современной литературе очень мало сказано о русских «робинзонах». А напрасно...

...На зиму 1743/44 года на остров Беринга попала промысловая партия сержанта Емельяна Басова и промышленника Евстихия Санникова. За одну зиму они добыли тут

свыше пяти тысяч шкур голубых песцов и морских бобров. Зимовали тут камчатские промышленники и в 1745—1746 годах.

В 1749 году русский мореход Андреян Толстых, плавая в Тихом океане в поисках мифической «Земли Жуана да Гама», провеп зиму на острове Беринга вместе с Е. Санни-ковым.

Русский промышленник Григорий Шелехов. немало сделавший для освоения северо-восточных земель России, в отчете, изданном в Петербурге в 1791 году под заглавием «Российского купца Григория Шелехова первое странствие с 1783 по 1787 г. из Охотска по Восточному океану к американским берегам», описывает свою вынужденную зимовку на острове Беринга в 1783 году.

Но, пожалуй, самая примечательная из робинзонад на острове Беринга относится к более позднему периоду.

В 1812 году штурман Васильев получил задание найти на острове Медном оставленных там в 1805 году 11 русских промышленников Российско-Американской компании, а также Якова Мынькова. тоже оставленного семь лет назад, но уже на острове Беринга.

В мае при тихом попутном ветре подошел он на своем судне к юго-восточной оконечности острова Медного. Медленно продвигаясь вдоль берега он беспрестанно смотрел в подзорную трубу и к вечеру с радостью обнаружил в одном заливе строение. Выпалив из пушки и подняв флаг, судно стало приближаться к берегу. Вот что рассказывает сам штурман Васильев в своих записках:

«•Скоро усмотрел я лодку, которая плыла из этого залива прямо к судну. На лодке находился промышленник Шипицын и еще шестеро русских. Лишь только они взошли к нам на судно, то. перекрестясь, с слезами вскричали: «Слава Богу, есть еще на свете люди!» Невозможно описать их восторга, когда они увидели своих знакомых: обнимались, целовались, плакали!.. Впрочем, я нашел всех сих людей здоровыми и веселыми. У них были скрипки, и я часто слыхал музыку их, песни и пляски. Если когда-либо музыка прогоняла грусть и скуку и вселяла бодрость в сердца унылые, то верно, у сих бедных людей...»

Васильев с восторгом рассказывает, что сила духа и чувство долга у этих людей были так высоки, что, недол-