Пионер 1990-11, страница 65

— Вот я, то есть мы — и обращаемся. Надо тут одному человеку отомстить,— Он знал, что здесь, на юге, кровным обидам придают особенное значение. Однако на всякий случай личность своего «кровного врага» решил до поры до времени не открывать. Боялся, как бы Павлик не испугался раньше времени.

Пока же Павлик явно напуган не был. Он закрыл на ключ дверь и, мотнув головой, приказал братьям следовать за ним.

— Может, ты еще кого с собой возьмешь? — осторожно намекнул Витя.— Он все-таки старше...

— Здоровый? — это было первое слово, состоящее более чем из двух букв, произнесенное хулиганом Павликом за весь разговор.

Витя мысленно сравнил довольно тщедушную бабушкину комплекцию и мощную фигуру Павлика. Сравнение было явно не в бабушкину пользу. Но сводить их в схватке один на один Витя все же не без основания опасался.

— Здоровый,— после минутного раздумья сообщил он Павлику.

Павлик тоже подумал с минуту.

— Ладно, пойдем пацанов позовем. Но бить все равно один буду, понял? А они пусть так постоят, посмотрят, чтобы он, не дай божок, нож не достал.

— Да, нож у него есть,— закивал головой Димка и даже показал Павлику размеры имеющегося у врага ножа: — Вот такой...

Витя больно ущипнул брата. Ведь ножа даже хулиган испугаться может. Зачем же раньше времени о режике болтать. Но Павлик, видимо, и не думал пугаться. Он лишь насупился и ускорил шаги.

На углу Руставели и Пушкинской он приказал братьям остановиться, а сам подошел к компании ребят, одетых точно в такие же белые рубашки, черные брюки и туфли, как и он.

Минуты три он чего-то им объяснял, затем вернулся к Вите и Димке:

— Ну, показывай.

И Витя повел всех к дому. Впереди шли он и Димка, а за ними в полном молчании двигалась компания Павликовых хулиганов. В том, что все они хулиганы, Витя нисколько не сомневался. Иначе зачем бы их Павлик взял с собой.

Бабушку братья увидели издали, Она стояла на балконе и вертела головой во все стороны.

— Где это вас черти носят? — едва заметив внуков, закричала она.— А ну, быстро домой!

— Здравствуйте, тетя Луша,— вежливо поздоровался с ней Павлик.

— Здравствуй, здравствуй,— заворчала бабушка,— Ишь, нашли себе компанию. А ну. домой, говорю!

Павлик явно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Эй! — зашипел он на братьев.— Давай показывай быстрей, кого бить! Видишь, бабушка ругается...

— Его надо бить,— указал рукой на бабушку Димка.

— Кого?! — не понял Павлик.

— Ну, он — это она,— подтвердил Витя и вдруг жутко испугался своих собственных слов.

Каким-то неясным образом бабушка все поняла:

— Ох ты. егрец тебя подыграй, Меня? Меня бить? Бабку родную? Ну, спасибо вам, внучки! Ну, спасибо! Век не забуду! — И тут она обратила свой гнев на Павлика.— А ты, дылда здоровенная, ты-то о чем

думал? Они еще дети малые. У них мозгов сколь у лошади перьев. А ты соображать должон. С пожилой старухой драться собрался! Не стыдно?! Все матери расскажу...

На бабушкины крики начал собираться народ. Павлик стал красным, как хороший августовский помидор. Кто-то из его компании открыто посмеивался, кто-то. потупив голову, упорно ковырял носком мока-синов асфальт. Витя и Димка попытались было предусмотрительно испариться, но обступившая их толпа резко уменьшила их шансы на побег. И тут Павлик пришел в себя:

— Ладно, теть Луш, извините. Ошибка вышла. Пошли, пацаны. Видите, с козлами связался.

— А может, этим козлам врезать на всякий случай? — кивнул в сторону братьев кто-то из Павлики-ной компании.

— Им бабуля сама врежет. Бойкая старушка,— хихикнул другой голос.

Павлик грозно глянул на Витю. На Димку он почему-то совсем не глядел. И Витя почувствовал страшную слабость под коленками и внизу живота.

— Козел он и есть козел, мрачно проговорил Павлик.— Руки об тебя марать неохота.

Он подошел к Вите, развернул его и довольно основательно съездил ему под зад своим остроносым башмаком. Потом кивнул товарищам, толпа перед ними как-то боязливо расступилась, и они покинули поле несостоявшегося боя.

Бабушка, притихшая было под сочувственное цоканье народа, вновь раскричалась. Теперь она защищала не себя, а внука:

— Ты что же это сделал, ирод? Ты с кем связался?! Зачем малого зашиб? Люди добрые, что же вы стоите? Надо ж ловить хулигана. Милицию звать. Малой весь плачет от боли...

Но «люди добрые», поняв, что представление окончено, стали потихоньку расходиться. Ловить хулигана и вызывать милицию почему-то никто не спешил...

А Витя действительно плакал. Но вовсе не от боли, хотя и содрал об асфальт коленку. Он плакал от обиды. И еще сам не знал от чего...

Домой братья вернулись только вечером. Бабушка открыла им дверь, скосила взгляд на разбитую Вити-ну коленку, но ничего не сказала, а только сердито хмыкнула и ушла к себе в комнату. Витя, склонив голову, последовал за ней. Щ

— Бабуль, ты это... Ты нас прости. Мы больше так не будем.

— Как это вы, интересно, больше не будете?

— Ну, так не будем... Звать тебя бить кого-нибудь не будем...

Сами, что ли, бить теперь станете?

— Да нет, ты что! Прости, ладно?

— А обзывать бабушку родную по-всякому будете?

— Не будем. Честно. Но ты же сама виновата. Зачем ты курицу убить хотела?..

Ответить бабушка не успела. В комнату с криком ввалился Димка.

— Витьк, смотри, а бабушка-то наша не жиртре-ска. Правда, правда, совсем не жиртреска.

— Кууд-да, кууд-да,— как бы подтвердила его слова курица.

Она сидела у него на руках и даже не пыталась вырваться. Взгляд ее маленьких прозрачных глаз был уже не столь недоверчивым, как утром...

61