Техника - молодёжи 1934-05, страница 7

Люда Октября и комсомола

Плавка № 40

Выпуск плавки № 39 окончен. Мастер, опустив от глаз синее стекло, машет рукой, и десятитонный мостовой электрокран, гремя цепью, подтягивает выше светящийся ковш с расплавленной сталью, неся его к приготовленным для приемки литья изложницам. Л Еще стекают из жолоба тяжелые, сверкающие золотом капли металла, а за ними плывут багровые, пузырчатые сгустки дымящегося шлака, как подручные, набросив на жолоб железный лист и защищаясь от жара рукавицей, быстро начинают закрывать выпускное отверстие огнеупорной массой. В последних вспышках прорывающегося пламени ярко багровеют лица, покрытые каплями пота, ^.Мускулистые руки ловко очищают жолоб.

С другой стороны печи через открытые завалочные окнЗ длинными скребками проворно выгребают шлак. Сейчас, после окончания очередной плавки, газ сброшен, и под гул двигающихся электрокранов и щелканье формовочных машин вся бригада спешно очищает печь, готовясь к новой плавке.'

Бригада Свиридова держит свой рекорд не опуская — плавка продолжается ровно 3 часа против 4 ч. 55 м., полагающихся по наряду на плавку марганцевой стали.

Небольшого роста, с тяжелым подбородком и умными упрямыми глазами рыжеволосый Свиридов, широко расставив ноги в старых клетчатых брюках, сам присыпает стенки печи доломитом, заравнивая образовавшиеся ямки. Двое подручных быстро наполняют широкую стальную лопату, которую он, ловко вдвигая в открытое окно печи, переворачивает, засыпая ямки. Экономя каждую минуту, он непрерывно торопит подручных.

— Родился я в 1910 году и жил в Калужской губернии до 1927 года. Отец мой с матерью — крестьяне, маломощные середняки. В семье нас четыре брата и сестра. Старший—инвалид гражданской войны — жил в Нижнем Новгороде, работая в артели. После 1926 года, когда умерла мать, сестра вышла замуж, а братья отделились. Остались мы с отцам вдвоем. Ну, а известно, что за крестьянское дело, если без женщины,—

Mux. ЯН

никак нельзя. Отец стал хозяйничать в деле с зятем и братьями, а я уехал к старшему и помогал ему работать в артели. Мы вытекали вафли для деткомиюсии и пирожки для Гооцир-ка. Сунулся я устроиться «а какую-нибудь дру-, гую работу, но на бирже тогда было тяжело — 9 тысяч безработных, а специальности у меня кроме крестьянской — никакой. Было мне тогда 16 лет...

В открытые окна печи видны! пышущие жаром внутренние стенки, колеблющиеся в струях горячего воздуха. Яркий свет падает из садочных окон, озаряя стальной пол, ящик для доломита, десятичные весы, железные переплеты столбов, поддерживающих крышу. От быстро двигающихся фигур падают черные тени.

Начинается плавка № 40 марганцевой стали. На завалку шихты — 2-400 кг железа, 1 ООО кг чугуна и 800 кг ферр о-марганца — полагается по наряду 1 ч. 10 м.

Подручный опускает центральную и левую заслонки. Свиридов быстро поворачивает краны газа и открывает шибер, увеличивая тягу. Жар усиливается, печь начинает реветь ровным и непрекращающимся гулом стремительно просасывающегося воздуха. Вся бригада приступает к завалке. Быстрым конвейером от вагонетки с железной шихтой движутся фигуры, неся в руках прямоугольные железные доски, которые, падая со звоном, исчезают в ревущем жерле печи. Из левой крышки над черной печью иногда вырывается пламя и дым, тогда все окружающее вспыхивает багровым светом.

— Скоро я вернулся опять в деревню и весь 1928 год и начало 1929 вместе с зятем обрабатывал землю. Третий брат служил в Красной армии в Москве младшим начсоставом. Я ему стал писать — нельзя ли устроиться в Москве на какую-нибудь работу, потому что тогда не было у меня совсем никакой перспективы, а хотелось чему-нибудь научиться. Вдруг получаю телеграмму — «выезжай». Кое-как собрал маленько денег, взял в дорогу хлеба и вот первый раз «приехал в Москву. Известно с непривычки, с поля да в самую столицу, мне все было очень в диковинку и даже спрангно. Брат