Техника - молодёжи 1935-06, страница 7

«ИТ платг. «Вы понимаете, выполним программу», — волновался Костя. Зисле кисло улыбнулся (возрази против программы), остался у печей, а Костя по обычаю бросился за ковшами.

Только один ковш был поставлен под плавку, когда горновые пробили «летку», и струя чугуна, сопутствуемая ураганом искр, вырвалась из горна и устремилась в канаву.

Сверкающий поток жарким дыханием тысячеградусной температуры накаляет воздух, заполняет до краев глубокую канаву. Вот волны ярко-желтой реки подползают к обрыву площадки и тягучая лента расплавленного металла стекает » ковш. Поднимается стремительный огненный вихрь. Тысячи искр взвиваются вверх, рассыпаются в стороны, кружатся в воздухе и золотым дождем ложатся на почерневшую землю и обуглившиеся шпалы.

Костя быстро отправил порожний ковш к печам и, подготовив еще два резервных, побежал на плавку.

Было безветрие. Густые молочные облака пара маневрирующих паровозов закрывали пути. Этот внезапно образовавшийся, густеющий с каждой минутой туман скрывал печи, людей и ковш, наполовину наполненный металлом. Машинист гнал порожняк полным ходом. Вслед за ним, спотыкаясь о шпалы, бежал Ждановский.

Паровоз, бодро посвистывая, приближался к печам. В густой пелене тумана не было видно даже очертаний ковша, стоявшего на пути паровоза. Испуганный ■машинист опоздал дать тормоз, и паровоз резким толчком сдвинул корш, находившийся под плавкой. Огненная лента чугуна устремилась на путь, разрезая рельсы, сжигая шпалы, расплавляя тележку, на которой был установлен порожний ковш.

Костя взбежал на площадку в тот момент, когда горновые дали запор. Сквозь грохот и свист доменных печей доносились встревоженные голоса:

— До-о-лой! Спускай под откос.

Не видно ни зги. На железнодорожных путях стояло густое облако пара с желтовато-багровым отливом. Горело все. Расплавленный чугун ушел в землю. На рельсах стыла бесформенная масса гигантского «козла». Нарвы цеха были перерезаны. Путь транспорту к печам закрыт: пришлось остановить пятую печь и перевести четвертую на «тихий ход».

Об аварии говорил весь завод. В Макеевку приехали ответственные партийные товарищи. Сбросив маску притворного участия к новичку, Зисле перешел в нападение, и получилось так, что опытный инженер Зисле, воспользовавшись суматохой, сумел замести свои следы и всю вину за аварию свалил на

своего помощника. Старый партийный работник Войнов вызвал к себе Ждан овск ого и в присутствии Зисле кричал:

— Мальчишка ... я тебе покажу! — и обращаясь к Зисле, добавил: — Нашли кому цех доверить!

Косте казалось, что нехватит -сил, выдержки, спокойствия — его фамилия склонялась на все лады:

— Полюбуйтесь, каков мерзавец, — говорили на заводе,—а еще говорят, энтузиаст...

Истинных виновников аварии выявило только следствие. Раскрылась картина вопиющей безответственности руководителей цеха, преступная халатность сцепщика и машиниста. Органы власти полностью реабилитировали Ждановского.

Вспоминая Зисле, Костя не уставал твердить: «теперь буду доверять только себе, свои пальцы не клади чужому в рот — откусит».

На завод пришел новый директор. Новые люди встали у руководства агрегатами. Ведущей фигурой в цехе стал конкретный руководитель производственного объекта — начальник печи.

Новый директор — Гвахария—смело разрушал, казалось, нерушимые традиции металлургии, и больше всего удивила на заводе ставка Гвахарии на молодежь. Новый директор говорил:

— Я смело доверяю агрегаты молодежи, ибо она революцию сделает . ..

Начальником четвертой печи—механизированной до м н ы-« уникум » — стал инженер Женя Волков, .комсомолец двадцати пяти лет. Начальником шестой печи — молодой Илья Коробов. Руководителем всех печей доменного цеха — юный беспартийный инженер Злочевский. Начальником печи номер три — Константин Титович Ждановский.

... Вот волны ирко-желтей реки подползают к обрыву площадки, и тягучая лента расплавленного металла стекает и ковш