Техника - молодёжи 1935-09, страница 19

"Ж

Техника каменного строительства настолько была мало известна тогда в Москве, что приходилось вызывать зодчих из других областей. Постройка производилась в то время следующим образом: стены с наличной их стороны (и внутри и снаружи здания) клали из тесаного белого камня в один ряд, а промежуток между этими облицовками заполняли бутовым камнем и булыжником, заливая их известью. Самое сажное в этом способе кладки был хороший известковый раствор, который в зданиях древней работы (XII—XIV в.) отличался необычайной крепостью. Все работы производились, разумеется, ручным способом, никаких машинных приспособлений не существовало. Камень добывался из села Мячкова, расположенного в 30 км вниз по течению Москвы-реки, и доставлялся водою на плоскодонных судах. Впрочем существовали каменоломни и на более близком расстоянии от тогдашней Москвы. Так, в 1866 г. при производстве работ за рекою в Дорогомилове на глубине 10 метров обнаружено было нечто вроде большой залы с четырьмя галлереями и переходами, расходящимися далеко в разные стороны. Это несомненно были остатки древних каменоломен, возникновение которых относится к началу каменных построек в Москве.

Добыча камня в стародавней Москве происходила, •примерно, так: снимали землю с поверхности метра на четыре, до верхнего слоя камня, который подбивали просеками, поднимали и разбивали железными ломами. Более крупные камни, очевидно, вынимали •при помощи примитивного ворота. Камень, употреблявшийся для кладки стен, обтесывали, известковый камень шел на обжиг, булыжник и колотую плиту употребляли для забутки.

То обстоятельство, что каменное строительство в старой Москве началось именно с церквей, не следует относить за счет особого благочестия старорусских людей. Ими, несомненно, руководили и другие мотивы-. Каменные храмы с их сводчатыми подвалами являлись более надежными местами хранения разного рода ценных предметов; кроме того в такие церкви семьи знатных людей спешили укрыться во время осады, обычно сопровождавшейся пожарами; в отдельных случаях церковный подклет уже тогда служил складом для товаров, хотя развитие этого типа церковных построек относится к более позднему, времени. Хорошим образчиком подобных храмов является церковь Василия Блаженного (1564—60) на Красной площади.

В первой трети XIV века княжеской и боярской Москве становилось уже тесно в пределах небольшого Кремля-города, а тут еще Москву в 1337 году

испепелил пожар. Вообще допетровская деревян-1ная Русь сгорала до тла в среднем каждые 60 лет. Упомянутый пожар послужил лишним толчком к уже задуманной перестройке и расширению города. Первая реконструкция Москвы, превратившая ее в цитадель нарождавшегося московского самодержавия, продолжалась два года (1339—40). Башни и стены нового Кремля, по площади равного уже двум третям нынешнего, были возведены из вековечного, Необычайной толщины и крепости старого дуба, которого по овидетельстзу современников «было ни сломать, ни сжечь». Этот реконструктированный Кремль со своими стрельницами (башнями) и стенами из дубов-колоссов диаметром в аршин представлял собой по тогдашнему времени исполинское сооружение. При этой фундаментальной перестройке Кремля произошло, между прочим, следующее. За восточной стеной Кремля (в сторону нынешней Красной площади) издавна устраивался торг, а с течением времени здесь стали селиться на постоянное жительство торговые и ремесленные люди, основавшие свой особый поселок, так называемый посад. И воТ, в процессе перестройки княжеская резиденция заметно потянулась в сторону этого посада. До тех пор Кремль был обращен лицом на юго-запад: здесь группировались и церкви и княжеские хоромы, а к восточной стене примыкали лишь кремлевские службы. Теперь эта стена сразу настолько шагнула к востоку, что от торгового поселка ее отделяла только большая дорога. Одновременно с этим и внутри самого Кремля все его главные здания передвинулись ближе к востоку, ворота в восточной стене, Фроловские (позднее Спасские), выходившие на торг, сделались главными, а юго-западные, Боровицкие, с этих по.р стали играть роль как бы дворцовой калитки. Москва княжеская и Москва купеческая заключили друг с другом союз.

Но и после первой капитальной перестройки Москва попрежнему оставалась деревянным городом. Обилие лесного материала, его крайняя дешевизна, возможность быстро сооружать из него всякие строения и, если понадобится, легко переносить их с места на место заставляли старо-русских людей «держаться дерева». Это обстоятельство очень тормозило развитие в Москве каменного строительства и в частности изготовление кирпича.

Способ постройки и расположение старо-русских жилых и других строений, начиная с княжеских хором и кончая простым жилищем, в главных своих чертах был одинаков. Основою древнего русского жилища была клеть, т. е. связь бревен на четыре угла — строение, доныне уцелевшее в своей первоначальной простоте в крестьянских иэбах. Складывались бревна горизонтально, благодаря чему, ссы