Техника - молодёжи 1936-02-03, страница 59

г один. Вместе с ним прибыл молодой казак, о парня надо сделать- бурового мастера.

«Как нужно цементировать скважину?» или «Что делать, если произойдет завал, нужно развинтить снаряд, а обратных штанг нет?»

Тастамбеков чувствовал враждебность Золотого, но относился к нему ровно. Не отвечал на его выпады и в точности выполнял его распоряжения.

Но вот однажды случилось то, чего мы все боялись. Тастамбеков потерял в скважине сразу три алмаза. Забой был ровным, и алмазы могли вывалиться только потому, что были плохо заче-канены. Тастамбеков спокойно сказал об этом своем предположении Золотому ... Тот пришел в бешенство. С языка его посыпались длинные, изощренные ругательства.

— Как ты смеешь говорить мне это? Меня по всей России знают, я с Крассовским работал. Мне алмазы с малолетства доверяют. Как это можно, чтобы я плохо зачеканил ... Ты мне алмазы хоть языком доставай, иначе я тебя сюда и на три версты не допущу ...

Было ясно, что он не упустит такого случая выгнать Тастамбекова. Он бушевал несколько часов. Тастамбеков молчал. Он чувствовал себя глубоко уязвленным. Он твердо знал, что бурил по всем правилам, что забой был ровным, все время шла обратная вода, коронку "ни разу не заедало. Он позвал Веру и сказал, что когда навертывал коронку, то заметил, что несколько алмазов выдаются над другими, но не посмел сказать об этом Золотому.

— Ладно, — заметила Вера, — потом разберемся. А теперь нужно доставать алмазы. Их нельзя оставлять на забое, потому что они испортят новую коронку, если ее опустить на них. Как их вытащить? Вот вопрос.

Золотой продолжал скандалить. Он ничем не хотел помочь.

Вся наша комсомольская группа собралась на совет. В нашей практике таких случаев не было. Стали рыться в книге Глушкова. Ничего нет. Выпросили у одного из стариков книгу Ключанского. Там было сказано, что нужно сделать «печать»

из сургуча или воска. Но ни того, ни другого не было. Мы пробовали использовать стеариновые свечи, но они крошились. Вязкой массы не получалось. Хотели уже ехать на рудник, когда Тастамбекову пришла замечательная мысль: тау-сагыз — горная жвачка ... Он побежал и вырыл несколько корней. Мы смотрели на него с недоумением. Он разломал корни, растер их между ладонями, потом взял их в рот и стал жевать. В конце концов он получил большой кусок чистого сырого каучука. Золотой смеялся над ним, но Тастамбеков спокойно продолжал свое дело. Он заделал свой каучук в ловильный колокол, потом выровнял забой и опустил на него свою «печать». Три раза он опускал инструмент и вынимал только пыль. Золотой неистовствовал. Но на четвертый раз Ахмет пустил воду, вымыл наверх всю пыль, а потом снова опустил свою печать и прижал рычагом к забою. Успех был замечательный: все три камня застряли в каучуке.

С этого дня Тастамбеков получил полное признание как мастер.

А еще через некоторое время у нас в бригаде произошел раскол на золотовцев и тастамбеков-цев. Случилось эго так.

Вы, вероятно, знаете, что © шкале твердостей Мосса под цифрой 1 значится самый мягкий минерал — тальк, а под цифрой 10 — самый твердый— алмаз. Победит , же — это вовсе не минерал, в таблице Мосса он не значится. Победит — это сплав, который составили молодые электрозаводские инженеры. Он на 0,3 тверже корунда и на 0,7 мягче алмаза. Но об этом потом .. .

Алмаз не только самый твердый, но и самый дорогой минерал, и сознание, что мы бурим алмазами, разжигало наше тщеславие. Встречаясь со слесарями или токарями, рабочими не менее квалифицированными, чем он сам, буровой мастер с гордостью говорит, что его инструмент — алмазная коронка — стоит огромных денег: «подумай, какая ответственность!»

Золотой мог часами разглагольствовать о том,