Техника - молодёжи 1939-06, страница 50

\

^./s. -y^ir

Научно-фантастический роман ЮРИЯ ДОЛГУШИНА Рисунки К. АРЦЕУЛОВА

ГЛАВА ПЯТАЯ

ИСТОЧНИК ТАИНСТВЕННЫХ ЛУЧЕЙ

После встречи с Федором Тунгусов с еще ббльшим упорством устремился к решению своей задачи. Теперь он чувствовал как бы обязательство перед другом: за-* кончить генератор в самый короткий срок.

В успехе Николай не сомневался. Почему? Он сам не смог бы ответить на этот вопрос. Так уж он привык, так повелось: за что бы он ни брался —в своей эле-ктротехнической области, конечно, — все ему удавалось. Уже немало разных усовершенствований, предложенных им, было введено в практику работы на некоторых заводах, где технологический процесс требовал новых, повышенных скоростей или недоступной человеческим чувствам точности.

На заводах знали инженера Тунгусова как исключительно талантливого изобретателя-рационализатора. Однако скромный инженер положительно не находил ничего исключительного в своих работах. Все эти работы он считал пустяковыми, и слово «изобретение» вызывало в нем лишь раздражение. Настоящее дело было для него теперь только дома, вечером, когда он чувствовал себя совершенно свободным. Тут начиналось священнодействие.

С каким-то ожесточенным упоением погружался Николай в работу. Все столы были завалены инструментами, обрезками материалов, незаконченными деталями каких-то аппаратов. И то, что постороннему посетителю могло показаться хаосом, нагромождением, на самом деле было своеобразным рабочим порядком, понятным только самому хозяину. Николай сидел то за одним, то за другим столом, последовательно шагая от одной стадии работы к другой. И на всем, что он делал, лежала печать необычайной добросовестности, большого совершенства. Ои органически не мог закончить изучение какого-либо вопроса или изготовление детали до тех пор, пока самая строгая проверка не убеждала его, что он вполне овладел предметом и исполнил работу отлично.

В радиотехнике почти не было такого прибора, который Тунгусов не изготовлял

бы много раз своими руками. Все законы и явления электричества были им изучены и проверены самостоятельно. Он действовал так, как будто не верил на слово ни Ому, нн Вольта, ни Фарадею... Сложные математические изображения разных электрических закономерностей стали для него простыми и понятными рисунками вполне конкретных, практически освоенных явлений.

Чем глубже забирался Тунгусов в дебри учения об электричестве, тем больше оно увлекало его. Волновая теория, спектр электромагнитных колебаний окончательно поглотили все остальные интересы и в то же время необычайно расширили круг знаний.

Началось с ультракоротких волн. Сначала они интересовали Тунгусова с точки зрения техники связи. Радио, телефон, телевидение... Он видел, что все это требовало решительного перехода на ультракороткие волны. Но вскоре он познакомился с исследованиями, которые отбросили его далеко от техники. Это было влияние ультракоротких волн на живой организм.

Он построил несколько новых генераторов и бросился в биологию. Начались захватывающие опыты: он искал причину явлений, которых никто не мог объяснить. Почему гибнут мыши, кролики, мухи, клопы, бактерии, когда на них падает невидимый луч? Почему, если изменить волну, бактерии начинают, наоборот, усиленно развиваться, больные животные быстро поправляются? Почему растения, семена которых на одну секунду попали под действие высокочастотного поля, дают больше плодов, лучше развиваются? Почему это поле иногда задерживает процессы распада в органических веществах? Да так ли все это?

Он проверял. Опыты подтверждали: да, так.

Ученые спорили. Одни утверждали, что все действие ультракоротких волн сводится к «тепловому фактору». Волны высокой частоты, мол, вызывают то или иное по

вышение температуры, которое в разных случаях может быть либо стимулирующим развитие, либо гибельным для данного организма. Вот и все! Другие с пеной у рта доказывали существование какого-то «специфического» действия волн.

В Доме ученых устраивались длительные дискуссии на эту тему между физиками, биологами, врачами. Образовались два лагеря: к «тепловикам» примыкали в большинстве случаев признанные авторитеты, теоретики, ученые, «не верящие в чудеса»; лагерь «спецификов» составляла преимущественно молодежь, энтузиасты-волнови-ки, почти все в прошлом (а некоторые и в настоящем) радиолюбители.

Тунгусов чувствовал, что энтузиасты правы, но доказательства их не были достаточно солидны, допускали разные толкования.

Он начал свои ночные опыты. Спор имел принципиальное значение, и истину надо было выяснить.

И вот, как будто неожиданно для себя и случайно, он сделал открытие, которое решило вопрос. Он облучал ультракороткими волнами семена редиски и затем сериями высевал их в вазончиках. Однажды выяснилось, что не только облученные семена давали лучший урожай, но даже и те, которые просто хранились рядом с ними. Выходило так, что облученные семена становились сами источниками излучения! Ясно, что ни о каком «тепловом факторе» тут уж не могло быть и речи

Тунгусов тщательно проверил это наблюдение и наконец выступил на очередном дискуссионном собрании с кратким сообщением. Энтузиасты торжествовали победу, а виновник торжества внезапно исчез с горизонта: открытие послужило ему толчком для новых замечательных идей...

Так шел Тунгусов вперед, обнаруживая перед собой все более широкие перспективы.

Tax подошел он к своей теории «волновой системы элементов».

49