Техника - молодёжи 1942-09-10, страница 15

1К

зовались рубцы. Наступило время для пластической операции. Ф. отправился в операционную.

Профессор Михельсон уже ждал раненого командира. Ассистировал доктор Федор Михайлович Хитров, заведующий челюстным отделением института.

После анализа раны лейтенанта Рауэр предложил пользоваться дублированными лоскутами.

— Сделаем ему колючую бороду, Николай Михайлович, — проговорил Рауэр, улыбаясь и подергивая свою редкую седенькую бородку. — Пускай молодец потрудится бритвой...

И Михельсон принял следующий метод операции: длинный лоскут с волосистой части головы с основанием в височной области он опустил и соединил с безволосым лоскутом на боковой поверхности шеи, который, в свою очередь, был подтянут к отсутствующему подбородку для восстановления слизистой оболочки губы и дна полости рта. Прежде чем закрыть сквозные края раны, хирург вырезал рубцы, то есть освежил рану, затем по краям мобилизовал слизистую оболочку и кожу. После этого Михельсон приступил к выкройке лоскутов. Первый лоскут с тонким мышечным слоем он взял с |гцеи ,и завернул кверху и внутрь кожной поверхностью в полость рта. Второй лоскут, взятый с волосистой части головы, Михельсон пришил к краям кожи. При этом ассистирующий доктор Хитров внимательно следил, чтобы верхний листок плотно прилегал к нижнему и между ними не было сгустков от скопляющейся крови.

Операция была закончена в пятьдесят минут, и лейтенанта Ф. отвезли в палату. Очнувшись, он увидел на соседней кровати сидящего человека, который читал газету. Красивый, прямой нос с чуть заметной горбинкой придавал его лицу гордое выражение. Твердый, чисто выбритый подбородок не имел никакого изъяна. Лейтенант с завистью смотрел на это красивое, мужественное лицо и с горечью представил себе свое...

Почти в то же мгновение человек взглянул на лейтенанта и, увидев, что тот смотрит на него, улыбнулся и спросил:

— Проснулись, товарищ? Ну i как, не очень мутит после эфира?

Лейтенант отрицательно покачал головой. Человек уселся на кровати у ног лейтенанта, -и они разговорились. Лейтенант узнал, что сержант Р—й прибыл с Западного фронта в травматологический институт три месяца тому назад. Рана его была поистине неприглядна: осколком артиллерийского снаряда у Р—ого оторвало нижнюю челюсть и снесло нос.

Казалось, что человек с такой раной вряд ли останется в живых, а если и будет жить, то с навеки обезображенным лицом.

Лейтенант слушал Р—ого, затаив дыхание. Каждое его слово казалось чудесной сказкой.

— До поступления сюда, в клинику,— говорил Р—й, — я считал себя, товарищ лейтенант, навсегда никудышным уродом и думал: а на кой чорт теперь мне такая жизнь! Но Рауэр, этот кудесник, вернул мне все мое прежнее обличье, да еще прибавил кое-что покрасивее.

Сержант помолчал, потом, сунув пальцы в рот, вынул оттуда розовую пластинку, походившую по форме своей на обыкновенную нижнюю челюсть,

— Видите, — чуть шепеляво проговорил он, — это временный формирующий протез моей челюсти. Вам тоже сделают такой. А через полгода нам прирастят настоящую челюсть, и мы с вами, товарищ лейтенант, будем иметь только протез зубов.

— А нос? — спросил лейтенант. — Он у вас такой же был? \

Р—й рассмеялся.

— Я вот и говорю, что мне кое-что по

командир, лежит здесь и не может подать гневную, властную команду: «Огонь!»

— Вы сейчас, товарищ лейтенант,— продолжал Р—й, — поступите в распоряжение Федора Михайловича Хитрова. Вот, скажу я вам, великий мастер... Художник, скажу я вам, скульптор...

Федор Михайлович Хитров, о котором так восторженно говорил сержант Р—й, был поистине мастер своего дела. Пятнадцать 'лет кандидат медицинских наук доктор Хитров работает в области травматологии, а последние" три года специализировался исключительно на пластических операциях- Эта область хирургии, в которой сочетается и скульптор-художник и хирург, увлекла его.

Дальнейшая обработка лица после операции занимает важнейшее место в эстетической хирургии. Все послеоперационное время больной подвергается самому тщательному лечению, которое и носит название обработки лица. Это — точная, трудная, кропотливая, в буквальном смысле слова скульптурная работа. Ведется она до того момента, пока швы окончательно не срастутся и лицо не примет свой прежний вид. i

На третий день после операции лейтенант Ф. был у доктора |Хитрсва. Он сразу понял, почему так восторженно отзываются раненые о Федоре * Михайловиче: прикосновение его рук мягкое, успокаивающее, во время обработки швов \почти не чувствуется боли, повязки он накладывает быстро и как-то особенно умело.

Три месяца лейтенант Ф. пролежал в травматологическом институте. Кргда по слепку был сделан протез челюсти, он вставил его в рот, подошел к зеркалу, и прежний знакомый облик явился ему. Того пугающего, страшного, что промелькнуло за темным стеклом двери в госпитале, уже не было. Единственное, что напоминало о серьезной ране, — это белые полоски в местах сшивания кожи.

И он улыбнулся. В зеркале лейтенанту счастливой улыбкой ответил его возвращенный облик.

Перед ним фотографии — изображение его лица до пластической операции. Теперь уже следов не осталось — лишь две тонкие, едва заметные белые линии в местах сшивания кожи напоминают о тяжелой когда-то ране.

красивее сделали, потому что с носом у меня дело обстояло хуже. Нос мой, прямо сказать, от рождения красотой не славился — обыкновенный курносый. А здесь мне такой сварганили, что первые дни я только и делал, что к .зеркалу бегал и любовался. * i

Сержант вынул папиросу, огляделся — нет ли кого из служебного персонала, ллутовски подмигнул .лейтенанту и, чиркнув спичку, закурил.

— А знаете, товарищ лейтенант, как мне сделали нос? В него много труда и выдумки вложил Николай • Михайлович. Раньше ведь для выравнивания впадины носа вводили под кожу (парафин, а Михельсон приспособил для этого дела настоящий человеческий хрящ. И вот вместе с наращиванием тканей мягкой части Николай Михайлович лриращивает' хрящ другого человека, скажем, недавно умершего, ну и, конечно, не от заразной болезни. Это называется гомопластикой, которую он впервые применил на практике. ,И, как видите, удачно.

Только теперь, при внимательном изучении лица своего жизнерадостного и веселого собеседника, лейтенант заметил jy него на левой стороне [коса ;чуть заметную белую полоску, да такие же две полоски виднелись на подбородке.

— Неужели это все, что осталось от вашей страшной 'раны? — спросил ' он, :в возбуждении поднимаясь на !локтях.

Сержант кивнул головой.

— Угу... Николай Михайлович говорит, что эти белые полоски — места сшивания кожи — со временем совсем сольются с цветом лица, и их даже трудно будет разглядеть.,. Так что, товарищ лейтенант, я готов хоть сейчас в бой. Правда, говорят, что до приращения настоящей челюсти придется подождать. Как же ждать? Гитлера к тому времени могут начисто расколошматить, а я чтобы *к этому делу руки не приложил? Обидно.., Честное слово, обидно...

Лейтенант беспокойно заворочался.

— Вы думаете, в самом деле, шесть месяцев надо ждать?

— Вам больше, товарищ лейтенант... Что поделаешь —и тут требуется дисциплина.

И лейтенант Ф. думал уже не о смерти, не о своем непоправимом несчастье, а о том, что вот сейчас, быть может, в эту минуту его батарея крошит врага, а он,