Техника - молодёжи 1943-09, страница 18

— И вы здесь? — протянула Аня, обращаясь шему Корневу.

остальных. Даже время даром яе теряет, что-то там выдумывает. Их тут у меня > Пятеро. А одного схоронили. Да...

Последние слова он произнес" задумчиво,

Корнев встал.

— Здравствуйте, товарищ Дубакин,— сказал он.— Спасибо за сообщение о состоянии Андрея. Сегодня мне наконец удалось вырваться со строительства.

— Идите, идите, — говорил Дубакин, передавая Корневу свой халатик. — Ои рад вам будет, а кстати посмотрите, чем это он занялся.— И вдруг он громоподобно рассмеялся. —Ха-ха-ха! Да неужели эта детская рубашонка и на мне так же сидела?

Корнев серьезно оглядел себя к невозмутимо ответил:

— Совершенно так же.

Продолжая хохотать, Дубакин потряс руку Корнева.

Степана Григорьевича провели по коридору со скрипучими половицами. Пахло лекарством к свежей краской.

— Они у нас в отдельной палате, как тяжело больные, и потому, что занимаются,—щебетала медсестра. — Вот сюда!

Открыв дверь, она убежала, видимо, опять на крыльцо.

Корнев вошел к огляделся. В комнате «икого не было.

Из коридора послышались шум, громкие шаги, голоса:

— Да нет, сюда же, сюда!.. Ах, какой неуклюж^! Давайте я вам помогу.

— Подожди, подожди... Я сам!

Дверь с шумом открылась. Показалось веселое смуглое лицо с ястребиным носом и черными озорными глазами.

— Ва! Меня опередили! У нас сегодня большой прием? Товарищ, помогай, пожалуйста.—И Сурен бесцеремонно сунул Степану Григорьевичу связку книг, которую тащила медсестра.

Девушка хихикнула я притворила, за собой дверь.

Вновь пришедший вытер рукавом лоб.

— Андрей, здравствуй, —обратился он к наклонной доске, приделанной к стене.

Корнев удивленно посмотрел сначала на посетителя, потом на странное сооружение у стены.

—I Здравствуй, Сурен, — послышался тихий голос. — А кто еще с тобой пришел?

Корнев вдруг понял, что раненый лежит, скрытый чертежной доской, которая каким-то сложным способом былаР приделана над кроватью. Сделав несколько шагов к окну, Корнев наконец увидел брата. Тог

18

стар-

лежал на шине и чертил на бумаге, приколотой прямо над ним.

— Что это такое? — нахмурился Корнев,

— Конструкторское бюро: Андрей Корнев, Сурен Авакян и компания. Мы эдесь, а компания отсутствует, — возвестил Сурен.

— Степан! — обрадовался Андрей, поворачивая голову.

— Что это ты делаешь? — наклонился к нему Степан.

— Сейчас, сейчас расскажу. Садясь. Здесь, кажется, есть стулья. Как тебе удалось выбраться?

— Нет, ты скажи, как мне удалось . выбраться, — бесцеремонно перебил Сурен, усаживаясь на подоконник. — Всю дорогу, понимаешь, шел пешком! Хорошо, что я турист! Двадцать семь километров! Книги тяжелые... Я тут тебе все необходимое принес... Понимаешь, обгоняет меня по дороге голубой «Знс» с каким-то важным идиотом, прямо в лицо бензином чихает. Вот я обрадовался, когда потом сам

обогнал его!

Корнев-старший скосил глаза на Авакя-на. но ничего не сказал.

— Вот тебе курс мостов! Вот Хютте! Вот расчет сосудов высокого давления. Вот тебе каталог стальных канатов. Вот тяговые моторы. Вот подводная флора и фауна.. Вот исследования Арктики.

— Позвольте, — прервал его Корнев.— Чем это ты, Андрейка, занят? Что это за сооружение над твоей кроватью?

— У меня ранение в позвоночник, я лежу в гипсе...

— И у него замечательная идея, понимаешь? Вот он и чертит. Как можно не чертить?

— Мне кажется... это утомляет...

— Подожди... подожди... Хочешь, мы расскажем про эту идею?

— Может быть, ты, Андрей, расскажешь про себя?

— Ва! Про Андрея это и есть, как раз про его идею..,

Левушка угостила шофера чернихой, потом, заставив его крутить ручку, сама занялась мотором. Но машина упорно не заводилась.

Тогда она решила поменяться с шофером местами. •

— Не провернешь, — усомнился шофер, увидев, что его самозванная помощница берется за ручку, но, получив в ответ уничтожающий взгляд, послушно скрылся за капотом.

Сведя брови, девушка в гимнастерке с трудом повернула ручку, Вдруг мотор затрещал.

— Ну вот!. Ну вот! — обрадовалась она.

— Давно бы так, — ничуть не смутился шофер. — Всего-то к нужно было только провернуть.

— Скорей, скорей садись, а то заглохнет, — заторопила девушка. — Нет, постой! Можно мне за руль? —вдруг совсем робко, по-ребячьи попросила она.

— Не могу.

Водитель важно надулся я безоговорочно забрался на свое место.

Его помощница уныло повесила голову, потом снова протянула парню корзиночку с черникой.

— Садись, — сказал водитель, милостиво принимая дар.— Садись рядом, подвезу.

Девушка похорно села.

— Как зовут-то? — небрежно спросил шофер.

— Аня.

— В госпиталь, что ли?

Машина двинулась и опять зафыркала. Остановив «Зис», шофер выскочил на шоссе. Аня проворно заняла его место.

— А ну, прибавь газу! — крикнул водитель, возясь с мотором.

Аня закусила губу и, схватившись обеими руками за руль, надавила акселератор. Машина перестала стрелять,

Шофер молча занял место рядом с Аией и махнул рукой:

— Валяй.

Машина понеслась. Шофер критически поглядывал на свою спутницу. Осторожно он отвел рукой непослушную косу, боясь испачкать ее.

— Ох, люблю править! — прошептала девушка, делая крутой поворот.—Мне отец иногда позволяет.

— А отец-то кто у тебя?

— Седых, Иван Семенович.

— А-а... замиаркома... — И шофер многозначительно свистнул, сразу проникшись уважением к своей спутнице.

«Зис» лихо въехал в ворота и остановился перед открытым окном. Девушка с шумом распахнула дверцу, и, подняв корзинку, крикнула:

— Андрейка! Андрейка!

Она вскочила на завалинку и, оказавшись на высоте окна, заглянула в комнату.

Глаза ее широко открылись.

— И вы здесь? — протянула она, обращаясь к старшему Корневу.— И ты, Сурен? Как же я тебя не заметила?

Передав чернику Сурену, Аня воровато оглянулась кругом, ловким движением вскочила на подоконник и оказалась в комнате.

Андрей повернул к ней бледное улыбающееся лицо. Степан Григорьевич с безразличным видом свертывал какой-то чертеж.

— Видала? — указал Ане на Степана Григорьевича Сурен. —До него не доходит.,. Он сомневается... Ему кажется это слишком,..

— Это он? — переспросила Аня, глядя на Степана Григорьевича. — Сомневается? — И она махнула рукой, добавив: — Он свой «Зис» на дороге бросил.

— Как так «Зис»? — переспросил Сурен и вдруг страшно смутился]

-- Вы этого не понимаете? — с жаром набросилась Аня на Степана Григорьевича. — Ведь это же гениально! Это весь мир перевернет.

— Конечно... это смело... это технически интересно, — сказал Степан Григорьевич, слегка улыбаясь. — Однако я инженер и не совсем понимаю вас, медиков. Мне кажется. что этот метод лечения...

— Что метод лечения? Что? Говорите!— наседала на него Аня и вдруг, осекшись, приложила палец к губам.

В дверях стояла молодая полная женщина со знаками различия военного врача третьего ранга.

— Товарищи посетители, здесь слишком шумно. Такая обстановка вредна раненому.

Степан Григорьевич и Сурен встали.

— Все будет в порядке, Елена Антоновка! — таинственным шопотом проговорил Сурен.

— Мне тоже обстановка эта кажется вредной для раненого, — заметил Степан Григорьевич, выразительно указывая на чертежную доску.

Военврач вспыхнула.

— Это эксперименты инженерного лечения,—сказала она.— Вы не представляете, сколько это ему придало сил.

— Студентов и инженеров надо лечить техникой, —торжественно возвестил Сурен.

— У нашего раненого в самом деле очень интересная идея? — спросила военврач. И тотчас добавила:— Весь госпиталь увлечен ею.

— Идея, которая перевернет мир,— прошептала Аня.

— Однако... — начал Степан Григорьевич.