Техника - молодёжи 1943-10-11, страница 43

«Сегодня, в последний день нью-йоркской выставки «Реконструкция мира», полезно подвести итоги. Бросается в глаза, что наряду с такими ценными вкладами в технику; как автоматизированный секретарь и другие промышленные, а также военные работы, на выставке были представлены вредные утопические проекты, вроде небезызвестного «Полярного моста », котором у уделяется, несомненно, ничем не оправдываемое внимание. Не говоря уже о технической абсурдности этой затеи, мы укажем лишь на совершенную бессмысленность соединения Аляски с удаленным пунктом Восточной Европы. Экономическая невыгодность создания транзитной точки в Европу на отдаленном севере американского континента ясна сама по себе и н^ требует никаких комментариев»,

Усуда посмотрел на Степана Григорьевича. Едва заметная , усмешка пробежала по лицу Корнева.

— Извините, господин Корпев. Позвольте предостеречь вас. Самое опасное¹ в борьбе — это недооценить врага.

— Кого вы имеете в виду, господин Усуда? — вежливо спросил Степан Григорьевич. > 1

Усуда показал пальцем на газету.

— Того, кто заказал эту статью. Океанские пароходные компании.

К Степану Григорьевичу подошел Кан-дербль и дружески хлопнул его по плечу.

— Хэлло, Стэшгэн! Мне надо сказать ва-м два; слова. —■ Он отвел его в сторону. — Все идет прекрасно. Я уже передал заказ в одну из своих мастерских. Через два месяца я сообщу вам, в Россию, о результатах.

— Я не сомневаюсь в (них, мистер Кан-дербль.

— О-кэй! Мне нравится ваша уверенность. Но, несмотря на это, вам придется подождать с опубликованием наших технических планов.

— Мее несколько неприятно, что я- не ставлю в известность своего брата, Ведь проект принадлежит нам обоим, — серьезно сказал Степан Григорьевич,

— О-кэЙ, Стэппэн! Вы хороший старший брат. В свое время мне был бы очень полезен такой брат... когда я толкал груженные углем вагонетки. Мне пришлось пробивать себе дорогу одному.

Степан Григорьевич сделал движение* чтобы возразить, но американец не стал его слушать.

Мисс Амелия Медж сидела неподалеку и, закинув ногу на «ногу, нервно курила папиросу. Она поглядывала на Кандербля взглядом охотника, уверенного, что дичь никуда не уйдет от него.'

Мисс Амелия была убеждена, что ненавидит этого человека. «Герберт Каядербль заинтересовался Арктическим мостом? Прекрасно, мистер инженер! Постараемся сделать это действительно мечтой вашей жизни. Отец тем временем станет во главе строительства, и там! тхосмотрими.» Мисс Амелия глубоко затянулась, сощурила глаза и тряхнула локонами, потом бросила папиросу на пол.

Гости стаж усаживаться за стол. Около каждого прибора лежала карточка с фамилией приглашенного. Андрей и Степан Григорьевич сидели по обе стороны мистера Меджа. Рядом с Андреем оказалась О-Кими, а за ней-—Усуда. Соседя-ми Степана Григорьевича были Герберт Кан-дербль и Амелия Медж. Лакеи в парадных фраках выстроились позади гостей, готовясь угадывать их малейшее желание.

Мистер Медж поднялся. Лицо у него было торжественно.

Разговоры постепенно затихли. Лакеи, ловко изворачиваясь за спинами сидящих, наполняли бокалы.

— Уважаемые лэди и джентльмены! Я счастлив, что мне пришлось поднять первый кубок на нашем обеде — учредительном заседании «Общества плавающего

Речь мистеры Меджа была прервана самым неожиданным образом. Задребезжат

посуда, на- пол посыпались черепки тарелок и блюд.*» Все бросились на пол. Раздались стоны раненых. Лишь посредине зала возвышалась фигура сенатора Мора, гневно скрестившего рука на груди...

туннеля». Я поднимаю этот кубок не только за начало деятельности, но и за его конец — за осуществление русскими ш американскими ребятами грандиозного проекта подводного плавающего туннеля между Аляской и Россией. Я пью за успех ш победу технической мысли!

Мистер Медж был, безусловно, и прост и 'великолепен. Все поднялись со своих мест и, последовав его примеру, подняли бокалы.

Мистер Медж вдохновенно продолжал:

— Уважаемые члены общества, сегодня последний день существования ныо-йорк-екой выставки «Реконструкция мира». Сегодня перестанет существовать выставка мечтаний, и сегодня же начнет жить и действовать организация, призванная превратить самые смелые мечтания современности в современную же действительность.

Раздался гром аплодисментов и пронзительные свистки. Воодушевленный мистер Медж повысил голос:

— Недалеко то время, лэди и джентльмены, когда вопрос «за» или «против» пло-вучего туннеля будеть определять политическое лицо любого парня:' стремление его к прогрессу ила злобное, упрямое желание всунуть палку в колесницу блистательной истории. Я еще раз поднимаю бокал» чтобы не только наши дети или внуки, — мастер Медж с л-юбовью посмотрел на Амелию, — но и мы сами, вот эти самые ребята, что сидят здесь, могли бы, как по волшебству, перенестись из Аме...

Очевидцы утверждают, что именно в этом 'Месте блестящая речь председателя только что возникшего общества была прервана столь необычайным образом.

Мистер Медж покачнулся и сделал судорожное движение ртом, словно ловил воздух. Задребезжала посуда, со звоном полетели оконные стекла. На пол посыпались черепки тарелок и ^ блюд, из разбитых бокалов по скатерти разливалось вино.

Мисс Амелия взвизгнула, и этот визг заглушил все: « грохот бьющейся посуды и треск выстрелов, доносящихся с улицы.

Вскочив, Степан Григорьевич поддержал раненого мистера Меджа.

— На пол, на пол ложитесь! — послышалась спокойная команда высокого старика.

Все бросились на пол!. Многие сжимали

в руках вилки и Салфетки. Некоторые стонали. Может быть, они тоже были ранены.

В это время по Седьмой авеню, ничем не нарушая правил уличного движения, проезжали автомобили, наружно атта* не отличавшиеся от миллионов других американских автомобилей. Пользуясь тем, что светофор был открыт, они неторопливо двигались мимо зеркальных окон отели m выпускали по ним очереди из ручных пулеметов.

Все это происходило на глазах у джентльменов под зонтиками¹. « полше&скш,. толпившихся! около отеля.

Один из полицейских насчитав восемнадцать автомобилей., которые из восемнадцати¹ пулеметов обстреляли обед-заседание. Полицейский был истинным американцем «• ■впоследствии гордился, что его случай превосходит по размаху инцидент 1926 года* в квартале Цицеро города Чикаго. Ведь тогда, уверял- он, колонна автомобилей, обстрелявшая из ручных пулеметов отель Гоуторн, где помещалась штаб-квартира бандита Аль-Каноне, состояла всего лишь из четырех машин, а< здесь было целых восемнадцать.

Члены вновь организованного общества-лежал® под столом. Лишь посредине зала возвышалась тощая¹ фигура сенатора Морз, гневно скрестившего руки на груди.

Андрей заметил, что рядом с ним лежит О-'Кимю. Ее миндалевидные глаза стал» почти круглыми.

По другую сторону стола неуклюже скорчится Герберт Ка-ндербль. Амелия Медж держал» его за руку. Нет! Она не позволит ему умереть от шальной пули, Он еще нужен ей, этот несносный гордец» унизивший ее. Она еще насладится местью...

Стрельба прекратилась.

О^Кими умелыми руками делала перевязку мистеру Меджу, Раненых было сравнительно немного. Сенатор Мор, раненный в руку, отказавшись от помощи, сш дедащ себе перевязку.

Улыбаясь, он говорил:

— Я научился этому еще в штате Монтана, когда) меня придавило срубленным деревом. Тогда я< был один к поневоле обошелся, без посторонней помощи.

-- Мистер сенатор был еще два раза ра-

41