Техника - молодёжи 1947-07, страница 24

Менделеев является одним из основоположников научного исследования нефти» в частности кавказской. Менделеев предложил фракционированную перегонку нефти, принцип,, которой фирма «Нобель» заимствовала без указания источника. Сконструированный Менделеевым аппарат для фракционной перегонки нефти является прообразом современной перегонной батареи непрерывного действия. Он выдвинул идею нефтеналивного судна и нефтепровода.

Менделеев писал: «В 60-х годах, когда речь шла о возможностях широко развить бакинское нефтяное дело, бывший министр финансов Рейтерн на мое утверждение, что вместо 1 — 2 милл. пудов можно легко довести у нас добычу до сотен милл. пудов и вместо ввоза американского керосина до вывоза огромной массы за границу,—заметил скептически, что «это мои профессорские мечтания», а он и я дожили до осуществления такого мечтания, потому что рекомендованные меры все же были приняты, и государство и страна, вместо сотен тысяч рублей, стали получать ОТ этого дела десятки миллионов рублей ежегодно».

в раскаленных дебрях Африки, охотясь за невиданной ящерицей или за неведомой птицей. Он делает свои находки на дне пробирок, на стенках тиглей, не выходя из лаборатории. Но и эти розыски не из легких. Химические «индивидуальности» веществ, которые ищет исследователь, скрыты в самых обычных телах, но они связаны между собой так прочно, что их особенности совершенно теряются. Свойства соединений совсем иные, чем свойства их составных частей. А химик стремипгея узнать, каковы именно эти самые простые исходные материалы — «кирпичи мироздания». Чтобы это узнать, нужно, как писал еще Ломоносов, сложные вещества «разделять, сколько можно, на те, из которых они натурально сложены»- Это путь анализа от сложного к простому. Выжигая, вымывая, соединяя с другими и удаляя ненужные ему вещества из соединений, химик во времена Менделеева ищет «начала», ищет «простые тела», «элементы». Слово «элемент», или по-латыни element, как предполагают, составлено знз трех букв—1, ш, п, и нужно понимать, что как слово «элемент» составлено из таких букв, так и всякое вещество составлено из своих элементов. Сколько их может быть, этих элементов, еще никому не известно и до открытия естественной менделеевской системы элементов даже неясно, как к этому вопросу приступить.

Отыскав в лаборатории природы исходные материалы, химик может пойти и обратным путем: от простого опять к сложному. Он может простые тела, по слову Ломоносова, «снова соединять, сколько возможно». А возможности здесь безграничны?.

Это вторая ступень химического знания — синтез.

В те годы, когда Менделеев сам еще изучал начатки химии, эта наука находилась накануне крупных событий. Большие открытия носились в воздухе. Химия готовилась к тому, чтобы начать искусственно создавать в лабораториях новые, не встречающиеся © природе соединения самого сложного строения.

Сейчас мы уже хорошо знаем, в каких причудливых сочетаниях могут соединяться атомы — мельчайшие частички различных природных веществ. Они могут складываться в «цепи*», «кольца» и более сложные фигуры. Такие сочетании атомов сохраняют старинное название — молекулы. В наши дн*$ химик умеет не только разламывать, но и воссоздавать сложнейшие молекулы по заранее намеченному плану, так сказать, «по химическим чертежам». Хорошо изучены приемы, позволяющие замещать один атом в молекуле или даже целую группу атомов другими. Искусство экспериментатора часто позволяет не менять при этом строения остальной части молекулы. Таким образом, можно постепенно переходить от одних групп вещества к другим. Мы знаем, например, что одного типа сочетания атомов углерода, водо

рода, азота и кислорода оказываются красками. Подооные сочетания характерны для так называемых анилиновых красителей. Немного измененные анилиновые краски под названием стрептоцида и сульфидина лечат людей. Новое изменение молекул —и перед нами искусственные духи, воспроизводящие естественные ароматы цветов. Еще одна смена группы атомов в основной сложной молекуле или измене-кие структуры атомной постройки —и перед нами настолько нестойкое сочетание тех же составных частей, что оно может быть разрушено простым сотрясением. Это уже опасное взрывчатое вещество... Реальность существования атомов доказана десятками разных способов. Атомы- не только из мерены и взвешены, но даже разбиты на части. Все **то результат усилий целой эпохи, которая прошла под знаком открытого Менделеевым всеобщего закона химии.

Но когда Менделеев сидел еще на школьной скамье, его замечательный учитель химии Воскресенский передавал своим слушателям последнее изречение крупнейшего авторитета, профессора химии в Парижском университете Жана Дюма: «Если бы это было в моей власти, я вычеркнул бы слово «атом» из науки». Сам Воскресенскш** был убежденным сторонником воззрений атомизма. Но ему доставляло большое удовольствие рассказывать своим слушателям, что именно привело втупик прославленного Дюма. Пусть юноши поймут, что наука— это отнюдь не развлекательная прогулка по расчищенным дорожкам знания. Область химии — это местность, сильно пересеченная. Чтобы здесь продвигаться вперед, надо проявить много ловкости, мужества, терпения и внимания в исследованиях. «Химия — это звучит сложно», усмехался Воскресенский и тут же добавлял свою любимую ободряющую поговорку: «Но не €юги горыки обжигают и кирпичи делают». Он предоставлял им самим размышлять над тем, как бы они сами находили путь, если бы им пришлось самостоятельно вести поиски. А ведь к этому шло дело!

Многочисленные ученики Воскресенского — известные русские ученые Бекетов, Соколов, Менделеев и многие другие— признательно называли этого добродушного неповоротливого полного человека «дедушкой русской химии». «Дедушка» угадывал таланты с проницательностью большого ученого, каким он в действительности и был, в он растил их с терпением и страстью выдающегося педагога. Несомненно, что именно под его влиянием Менделеев рано понял все огромное значение научной теории, которая, как фонарь, освещает путь практике.

Менделеев бывал на Урале и многим послужил развитию его промышленное . «Руды Урала, — писал Менделеев» — не то что хуже, а много, много лучше, говоря вообще, руд западноевропейских, говоря именно об английских, немецких, бельгийских и французских — по качеству своему, по количеству железа, по цене добычи и по массам, легко доступным для разработки... Я громко говорю, что на веку живущих людей повезут с Урала железо в Англию, если переработка руд на Урале достигнет возможного полного своего развития...»

Во время поездки по Уралу ученый пришел к своей гениальной идее о возможности подземной газификации угля,

^22