Техника - молодёжи 1957-11, страница 34

— Это они... они!.. — наперебой воскликнули ученые, думая о полном сходстве изображения с фотографиями и чертежами спиралодиска, найденного 37-й экспедицией на планете железной звезды.

Новый вихрь красных линий — и экран погас.

— Сообщение оборвалось, — хмуро констатировал Юний Ант.— Ждать дольше, отнимая земную энергию, нельзя. Вся планета будет потрясена новостью. Мы будем просить Совет Экономики участить внепрограммные приемы, но это станет возможным не раньше года после затрат на посылку «Лебедя». Теперь мы знаем, что звездолет на железной звезде оттуда..» Если бы не находка Эрга Ноора, то мы вообще не поняли бы виденного.

— И он, тот диск, пришел оттуда? Сколько же он летел? — спросил слегка ошеломленный всем виденным физик.

— Около трех миллионов лет, если только они не сделали реальностью ваши с Мвен Масом изыскания, — улыбнулся Юний Ант. — Звездолет шел мертвым миллионы лет через разделяющее обе галактики пространство, — сурово добавил с экрана ученый,— пока не нашел пристанища на планете звезды Т.

— Может быть, они живут долго? — сказал Рен Боз.

— Но не миллионы лет,— холодно ответил Юний Ант.— И, несмотря на колоссальные размеры, спиралодиск не мог нести в себе целую планету мыслящих существ, Нет, пока наши галактики не могут еще ни достигнуть друг друга, ни обменяться сообщениями...

— Смогут! — с мальчишеской уверенностью ответил Рен Боз.

■ ■ ■

1944 год

В то время когда нв фронтах Великой Отечественной войны шла борьба против фашистских захватчиков, на предприятиях нашей страны изготовлялись машины и оборудование для мирных целей. На этом историческом снимке вы видите гигантских размеров газгольдер, изготовленный в городе Орске в военные годы.

Мвен Мае с Чарой и Дар Ветер с Ведой стояли несколько минут в молчаливом ожидании среди шелестевшей травы. Их нервы все более напрягались в ощущении того, что должно сейчас произойти, неотвратимо, как сама смерть... Мимо бесшумно пронеслась широкая платформа, провожаемая взмахами рук и — что люди позволяли себе в обществе лишь в самых исключительных случаях — приветственными возгласами. Все двадцать два человека экипажа «Лебедя» находились на ней.

Платформа подъехала к самому звездолету. Перед высоким передвижным подъемником ожидали люди в белых комбинезонах с серыми от усталости лицами — двадцать человек отлетной комиссии, составленной в основном из инженеров— рабочих космопорта. В течение последних суток они проверили с помощью машин для учета предметов все снаряжение экспедиции и еще раз опробовали исправность корабля.

По заведенному на заре звездоплавания порядку председатель комиссии докладывал Эргу Ноору, вновь единодушно избранному начальником звездолета и экспедиции на Ахернар. Другие члены комиссии поставили свои шифры на бронзовой дощечке с их портретами и именами, которую вручили Эргу Ноору, и, распрощавшись, отошли в сторону. Тогда к кораблю хлынули провожающие. Люди выстроились в ряд перед экипажем «Лебедя», пропустив близких путешественников на маленькую, оставшуюся свободной площадку перед подъемником. Кинооператоры фиксировали каждый жест улетавших — последняя память о них, остающаяся родной планете.

Эрг Hoop издали увидел Веду и, сунув бронзовый сертификат за широкий пояс астролетчика, стремительно подошел к молодой женщине, искавшей его глазами.

— Как хорошо, что вы пришли, Веда!

— Разве я могла поступить иначе?

— Вы для меня —символ Земли и моей прошедшей юности.

— Юность Низы с вами теперь навсегда. Это чудесно!

— Я не скажу, что ни о чем не жалею, — это будет неправдой. И прежде⁴ всего мне жаль Низу, своих товарищей, да и самого себя наконец, — уж очень велика утрата. В это возвращение я по-новому полюбил Землю — крепче, проще, безусловнее.

— И все-таки вы идете, Эрг?

— Не могу иначе. Отказавшись, я утратил бы не только Космос, но и Землю.

— Подвиг тем труднее, чем больше любовь?

— Вы всегда хорошо понимали меня, Веда. Вот и Низа. Я только что признался Веде в своей тоске...

Похудевшая, похожая на мальчика, рыжекудрая девушка опустила ресницы.

— Это оказалось слишком тяжело. Вы все.,, хорошие, ясные... красивые... расстаться, с мукой оторвать живое тело от матери Земли, — голос астронавигатора дрогнул.

Веда инстинктивно привлекла ее к своему плечу, шепча таинственные женские утешения.

— Девять минут до закрытия люков,— почти беззвучно сказал Эрг, не сводя глаз с Веды.

Веда и другие провожавшие с тоской и удивлением почувствовали, что нет слов. Хотелось выразить восхищение и преклонение перед подвигом, совершавшимся для тех, кого еще нет, кто придет много лет спустя. Но и улетавшие и провожавшие знали обо всем —что могли дать лишние слова? Какие пожелания, шутки или обещания затронут душу людей, навсегда покидающих Землю и удаляющихся в дали Космоса? Только глубокие взгляды, отражавшие все страстные, не передаваемые словами порывы, встречались безмолвно и напряженно или жадно впивали в себя небогатую природу Эль Хомры...

— Пора! — обревший металл голос Эрга Ноора хлестнул, точно удар бича, и люди заторопились. Веда, откровенно всхлипнув, прижала к себе Низу. Обе женщины несколько секунд стояли щека к щеке, крепко зажмурившись, пока мужчины обменивались прощальными взглядами и пожатиями рук. Подъемник упрятал в овальный чернеющий люк звездолета уже восьмерых, Эрг Hoop взял Низу за руку и что-то шепнул ей. Девушка вспыхнула, вырвалась и бросилась к звездолету. Обернувшись перед тем, как ступить на площадку лифта, Низа встретилась взглядом с огромными глазами необычно бледной Чары.

— Можно поцеловать вас, Чара? —громко спросила она.

Не отвечая. Чара Нанди вспрыгнула на помост и, вся дрожа, обняла шею рыжекудрого астронавигатора, отбрасывая с ее лба завитки коротких волос, затем так же безмолвно соскочила и отбежала в сторону.