Техника - молодёжи 1959-09, страница 31
Рис. А. ПОБЕДИНСКОГО Научно-фантастический рассказ д. БИЛЕНКИН Капризная штука память! — Игорь Зорин медленно обвел взглядом книжные стеллажи. — Меня преследует мысль о несовершенстве нашего разума. Здесь сотни томов по различным отраслям знаний. 8 свое время я прочел все, а что помню? Десяток формул, груду разрозненных фактов, кое-какие цифры, лишь немногие из которых я могу назвать вполне уверенно, отдельные положения, выдвигаемые азторами. Грустный итог, не правда ли? Я сидел в кресле, с удовлетворением чувствуя, как неслышимые инфразвуковые волны снимают усталость. Поэтому отозвался лениво: — Что ж, это естественно, нельзя запомнить всего. Зорин и я, мы оба очень занятые люди. Однажды мой друг задумался, каким способом лучше всего возвращать работоспособность мозгу, утомленному напряженной умственной работой. Результатом 'явился аппарат инфразвуко-вой музыки. Беззвучные колебания лучших мелодий действовали волшебно. Вечер, проведенный в молчании за чашкой чаю, две-три сонаты Бетховена, исполненные в ин-фразвуковом ключе, позволяли каждому на неделю забыть об утомлении. Но в этот вечер Зорин о чем-то напряженно думал. Он вышагивал по кабинету, наклонив голову, и я уже решил, что отдых будет непорчен спором. — Ты считаешь это естественным? — Зорин резко повернулся ко мне. — А ты нет? — Помнишь, когда-то на Брюссельской выставке была кибернетическая машина-память? Она отвечала на некоторые вопросы науки, искусства, литературы, истории. — Так то машина... — Вот именно. Запас памяти у человеческого мозга огромен. Он в десятки тысяч раз превосходит запас памяти самой лучшей кибернетической машины. Равноценный ему в этом отношении электронный мозг занял бы площадь Москвы. Кладовые нашего разума пусты, вот в чем беда. — Положим, у некоторых людей с феноменальной памятью... — Тоже, тоже! Ум рядового человека способен вместить все знания, какие только существуют, — квантовую механику, искусствоведение, таблицы навигации, рецепты всех национальных кухонь, стихи всех поэтов. Но ум — это дырявая сума. Мы — нищие памятью. Ретроактивное торможение безжалостно стирает записанное » нервных клетках коры больших полушарий. — Так чем, собственно говоря, ты возмущаешься? Заманчиво, конечно, иметь лучшую память, но я не вижу способов получить ее. — В том-то и дело, что способ есть, — пробормотал Игорь. Он смотрел на меня так, словно от моего ответа зависела судьба способа. — Выкладывай, — коротко сказал я. — Если ввести в состав диэфиры сибазиновой кислоты, то при взаимодействии с ионами фтора... — Что, что? — А? — Мой друг словно очнулся. — Прости, пожалуйста, — он смущенно улыбнулся, — меня весь вечер мучит догадка, что затруднения, возникшие при работе с «усилителем памяти», можно преодолеть, если воспользоваться особыми качествами одного органического соединения. Я мучительно пытался вспомнить некоторые его побочные свойства и как-то невольно завел этот разговор. — Усилитель памяти? Ну-ка... Это становится интересным. Выключи, пожалуйста, инфрамузыюу, она настраивает на ленивый лад. Зорин щелкнул выключателем. Как всегда, осталось ощущение приятной свежести и отчетливости мыслей. — Понимаешь, — начал он, — со мной произошло нечто странное. Ты, конечно, знаешь о действии мимических веществ на психику. Скажем, кислорода, спиртов. Человек делается шумным, возбужденным, не в меру болтливым. Среди отравляющих веществ известны газы, вызывающие чувство страха, подавленности, заставляющие людей истерически смеяться. Биохимики пошли дальше: они сначала выделили из мозга, а потом искусственно синтезировали препараты, которые являются носителями некоторых психических функций, например галлюцинаций. Кто-то сравнил мозг с фотопленкой, на которой отпечатывается все увиденное, услышанное, прочитанное, прочувствованное. Если продолжить сравнение, то можно сказать, что за день на пленке-памяти оказываются миллионы снимков. Время работает как проявитель. И тут-то выясняется, что пленка пуста. Сила впечатления в девяноста девяти случаях из ста настолько слаба, что изображение остается неуловимо скрытым в мозговой ткани и выпадает из картотеки памяти. Но мне удалось получить вещество, которое ведает в мозгу записью памяти. Я его назвал ТГК — тринитро-гли оксид ин амнт калия. — И ты... — И * задался целью усилить ту скрученность молекул ТГК, рт степени которой зависит сила нашей памяти. Тебе случалось ловить рыбу под камнями? — Предпочитаю удит*, — Напрасно. Это интереснее игры в шахматы. Полуденная жара (рыбе Тогда вся на дне), ты стоишь по пояс или по грудь в воде, осторожно шаришь ногами по дну. Есть, нашел! Окунаешься с головой в теплую воду. Перед глазами зеленоватая расплывчатая муть и в ней мохнатый камень. Закрываешь боковые выходы, потом запускаешь руку. И какое блаженству когда твои пальцы касаются 27 |
