Техника - молодёжи 1959-11, страница 31
БУДУЩЕЕ СИБИРИ Кирилл АНДРЕЕВ Я зрю сквозь целое столетие... (Радищев) Я" ... в Сибирь хочется начинать свой рассказ именно этими словами. Для всех, кто любит научно-фантастические романы и книги о грядущих днях, гигантские просторы за древним Уральским хребтом кажутся страной овеществленной утопии, фантастическим краем осуществленной мечты, новым миром сбывающихся надежд человечества, иной вселенной третьего тысячелетия нашей эры. «Огромный», «'исполинский», «гигантский», «громадный» — все эти отэеделения и раньше можно было отнести к этой поистиг.е бескрайной стране. Реки Сибири имеют в длину миллион километров: можно было бы три раза протянуть их синей лентой от Земли до Луны или двадцать пять раз опоясать нашу планету. Ее леса могли бы превратить в дремучую тайгу все страны Западной Европы. Ее недра похожи на сундук с драгоценностями, где сверкание алмазов, сияние золота, платины и титана смешивается с тусклым блеском каменного угля. Ее тяжкие пояса руд омываются подземными реками нефти. Ее горючие газы и кипящие подземные воды рвутся на поверхность, чтобы стать гейзерами и фонтанами... Но сейчас хочется при рассказе о Сибири пользоваться прилагательным иного масштаба и значения — великий. Великое будущее этой страны видели своим внутренним взором лучшие люди прошлого. «Страной будущего» назвал ее знаменитый ученый Фритьоф Нансен, совершивший путешествие в Сибирь незадолго до революции. «Какая полная, умная и смелая жизнь осветит со временем эти берега», — записал в своем дневнике Чехов, глядевший с Афонтовой горы на мчащееся море несравненного Енисея, — жизнь, «какая нам и во сне не снилась». О социалистических городах будущего, построенных из алюминия, мечтал когда-то Чернышевский, почти двадцать лет пробывший в сибирской ссылке. Видеть будущее в наши дни гораздо легче, чем раньше. Ведь будущее ныне не далекая мечта, а непременный участник нашей жизни и работы. Оно не только растет из настоящего, оно рядом с нами — в планах, проектах и чертежах. Оно не только итог труда и гения всего человечества, оно также и дело наших рук. Вот почему его легко увидеть. Наш нетерпеливый современник, строитель коммунизма, вправе видеть свой город, свою страну такими, какими они будут через -пятьдесят, через сто лет. И при его активном зрении ему нетрудно сквозь смутную пелену времени увидеть легко очерченный облик грядущего. Еще не построенные здания уже вписываются в пейзажи нашиос городов. Еще девственная целина уже зеленеет в нашем воображении и томится в ожидании великой жатвы. В бригадах коммунистического труда мы видим завтрашний день нашей страны... Но нигде это будущее не зримо так вещественно, как в Сибири. Ведь здесь все строится заново, все здесь имеет невиданные масштабы, размеры, мощности. Красноярская ГЭС мощностью пять миллионов киловатт, Братская гидроэлектростанция мощностью четыре с половинок миллиона киловатт; тепловые станции нового типа; угольные разрезы;* фантастически огромные алюминиевые комбинаты; элеваторы, подобных которым нет нигде в мире; исполинские шагающие экскаваторы с ковшом на двадцать пять кубов и со стометровой стрелой. Разве это все не то реальное будущее, о котором мечтает человечество?.. Некогда царь Николай I мечтал сжечь все сибирские леса, чтобы сеять хлеб на почве, удобренной золой, — точно так, как это делали наши предки славяне полторы тысячи лет назад. А ныне дикая тайга стала нашим «зеленым золотом». И бескрайные черноземные степи, где бродили когда-то полудикие кочевники, превратились в страну самого передового в мире земледелия: гигантские дождевальные машины поддерживают устойчивый микроклимат пышных сибирских полей; самолеты сельской авиации уничтожают сорняки, посышая их гербицидами; тракторы, управляемые по радио, уже выходят на просторные равнины Сибири. В Новосибирском институте ядерной физики занимаются изучением сокровеннейших тайн строения вещества. В Ир- в кутском институте географии изучают всю Землю как планету: под взглядами ученых она становится словно прозрачной — со всеми ее колеблющимися оболочками и таинственным пока ядром, с синим океаном атмосферы и недоступной нашему взору космической короной. Сибирские институты оснащаются такой совершенной аппаратурой, какой нет ни в одной стране. И не случайно, что именно восточносибирская магнитная аномалия была исследована при помощи искусственных спутников Земли! (Но самое главное: Сибирь — страна, где скорее и лучше всего можно увидеть человека будущего. Ведь за годы семилетки на восток нашей страны переселится около миллиона юношей и девушек, и Сибирь станет самым молодым районом мира. Молодежь Сибири имеет все шансы дожить до двухтысячного года, перешагнуть этот рубеж и своими глазами увидеть м^р третьего тысячелетия нашей эры — чистые и светлые просторы коммунистического общества. f Я встречался с этими людьми и в их «глазах читал будущее: ведь оно создается их собственными руками, руками сибиряков — людей, родившихся здесь, в Сибири, на Дальнем Востоке, или приехавших сюда из Москвы, Ленинграда, из маленьких старых городков и глухих деревень. Все здесь сибиряки, если не по рождению, то по праву труда. И не случайно даже недавние приезжие с гордостью говорят: «У нас в Сибири». Они, эти люди, были не только строителями будущего, но почти его обитателями. Они входили в нарисованные двери здан<ий, существующих пока лишь на- эскизе архитектора. Они расставляли станки в цехах, стены и перекрытия которых состояли лишь из жаркого летнего воздуха. Они жили в городах и поселках, не имеющих другого названия, кроме номера, еще не нанесенных на карту, пахнущих тесом и смолой, окруженных зеленым морем тайги, как пену прибоя выплеснувшим на их улицы шелковисто-белую стружку. Они дышали воздухом будущего и казались мне героями еще не написанных научно-фантастических романов. И как, стоя рядом с этими — такими простыми и такими необыкновенными — людьми, не назвать их дела великими! Подлинная романтика технического прогресса лучше и шире всего раскрывается в Сибири. Ведь гигантские скачки современной техники заключаются не в масштабах, не в усложнении существующих машин и механизмов, а в поисках совершенно новых, более простых путей. Именно так развивалась техника последние два столетия. Движение первого паровоза Стефенсона не повторяло движения нот лошади — главного «двигателя», которым владело человечество несколько тысяч лет. Паровоз Брайтона, отталкивающийся механическими «ногами» от земли и влекущий за собой экипаж, уже в момент своего появления был чудовищным анахронизмом. Первый в мире электрический двигатель не стал прототипом современных электромоторов именно потому, что его изобретатель пошел по пути подражания паровым машинам с их возвратно-поступательным движением. Современные самолеты не подражают полету птиц, хотя и имеют крылья. И подводные лодки не пользуются ни плавниками, ни хвостом для передвижения под водой... За последнее время мы стали свидетелями целого ряда удивительных революций в самых разнообразных областях технмки. Точное литье под давлением и штамповка постепенно вытесняют сложную и дорогую обработку металлов резанием, где громадный процент ценнейшего материала уходит в стружку. Уже отжили свой век паровозы, олицетворявшие в нашем детстве мощь техники, — на смену им идут магистральные тепловозы и электровозы. Поразительные перспективы открывают перед радиоэлектроникой и кибернетикой крохотные полупроводниковые кристаллы 27 |
