Техника - молодёжи 1961-12, страница 25

МАТЕМАТИК С. А. СТЕБАКОВ ГОВОРИТ:

МОЖНО ВЫВЕСТИ УРАВНЕНИЯ ЗДОРОВЬЯ

В конце выступления академика А. Н. Колмогорова говорится: *...на вечере в Московском доме литераторов один иэ участников вел разговор о том, что наше время... создало новую медицину». Далее перечисляются утверждения выступавшего: новой медициной занимаются не медики, а специалисты по теории автоматического регулирования. Самое главное в медицине — это циклические процессы в человеческом организме, которые описываются дифференциальными уравнениями, изучаемыми в теории автоматического регулирования. Изучать медицину в медицинских институтах устарело, этим надо заниматься во втузах и на математических факультетах.

Именно я несу ответственность за приведенные утверждения и хочу их отстаивать, предварительно уточнив.

Скажем прямо, медициной должны заниматься медики, а не кто-нибудь еще, и обучаться медики должны именно в медицинских (а не в каких-нибудь иных) институтах, но... Впрочем, подождем с «но». Скажите, почему не написаны те восторженные, страстные поэтические произведения, которые достойным образом воздали бы хвалу величию и самоотверженности труда врачей? Вспомним неподражаемое искусство замечательных операций на сердце и нейрохирургических операций. Кого не волнуют сообщения о возвращении зрения слепым? А знаменитое сшивание сосудов? Почему нет поэмы о героях, отдавших свои жизни, изыскивая способы борьбы с особо опасными инфекциями?

Но разве жизнью рискуют только у постели заразного больного? Немало ученых медиков сократили свою жизнь в спокойной кабинетной обстановке, за письменным столом, ценою мозговых кровоизлияний, проводя нить гениальных умозаключений в лабиринте кошмарных противоречий и недоумений. Путь науки усеян телами погибших, и, может быть, порой легче пройти через змеиные болота, чем углубиться в непроходимые джунгли собственной мысли.

Что особенно трогает нас, когда сравниваем труд врача с трудом любого другого специалиста?

Во-первых, потрясающая непропорциональность трудности задачи и средств для ее решения. Во-вторых (и второе есть следствие первого), удручающее зрелище возможной и слишком тяжелой неудачи. Если речь идет о снижении процента заболевания такой-то болезнью, процента смертности в детском возрасте, о росте средней продолжительности жизни, то здесь успехи ученых бесспорны, даже грандиозны, если, разумеется, социальные условия допускают выполнение требований науки.

Но мы имеем в виду нечто совсем другое. Мы люди той эпохи, когда устарели едва ли не все мерки возможного и невозможного в науке. Люди средневековья были непоколебимо убеждены, что вертись не вертись, а смерть, когда захочет, срежет тебя своей острой косой. И эти люди, каждый в меру своего разумения, пьянствовали и безобразничали в ожидании конца или исступленно молились и умерщвляли свою плоть. Сравнительно немногие пламенели душой и горели на кострах во имя будущих эпох. Их духовный наследник Веэалий уже в эпоху Возрождения написал книгу, которая называлась «Фабрика человеческого тела». Это было знаменательно.

Рис. Б. БОССАРТА

На процесс жизнедеятельности взглянули, как на особого вида производство. Трудно сказать, в какой мере эта идея владела умом автора. Может быть, заглавие было всего лишь отражением неясного предчувствия. Во всяком случае, «фабрику» тела показать в те времена было еще невозможно. Ну, а теперь? Надо попробовать! То-то будет позор, если уже наступил момент, когда можно, когда есть все, что для этого требуется, а мы этот момент проморгаем. Конечно, у кибернетиков хлопот достаточно; они должны ответить на такие «вызовы человеческому разуму», как проблемы наследственности и «механизм мышления». Ну, а кто же будет болеть за сердца, которые перестают биться, за старческое увядание (увядает даже само желание жить) и за прочие печальные явления, ждущие своей очереди в вестибюле кибернетики? Ведь человек, задирая голову, чтобы увидеть проносящиеся над его головой космические корабли, далеко не так охотно, как его средневековый предок, соглашается с перспективой неизбежного увядания.

— Позвольте, — говорю я, — да ведь мы же «фабрики»! Ведь проблема жизнеспособности — это же в значительной мере и техническая проблема, а наш организм — это «объект регулирования»! Недаром врач, выписывая рецепт, говорит больному: «Вот

автоматизация умственного труда

Окончание статьи академика

Н. Г. БРУЕВИЧА

В процессе управления возникают многие задачи, которые необходимо ре-_ шать в ограниченное время. Это за

ставляет особенно серьезно ставить вопрос о простоте ввода данных в машину и вывода результатов, или, иными словами, об организации связи между человеком и машиной. Можно осуществить связь с помощью человеческой речи и рисунков, набрасываемых человеком на бумаге и передаваемых в машину. Чтобы машина могла распознавать слова, используют так называемый «шаблон», который вводится в запоминающее устройство машины. Этот «шаблон» представляет собой спек-

Начало см. в N9 11.

трограмму звучания какого-либо слова, произнесенного оператором. Чтобы исключить ошибку из-за различных оттенков произношения слов, оператор повторяет их несколько раз. Затем в машину вводят печатный аквквалент произнесенного слова. В дальнейшем, когда оператор диктует задачу, машина при помощи специального устройства анализирует каждое «услышанное» слово, сравнивает с «шаблонами» и таким образом расшифровывает. Для придания смысла набору слов, введенному в машину, нужно еще учесть окончания склоняемых и спрягаемых слов, грамматику фраз. Нужно записать в машине задачу специальным машинным кодом. Распознавание фраз гораздо сложнее распознавания отдельных слов. Создание связи на основе человеческой речи является трудной задачей, но ее осуществление значительно повысит возможности применения вычислительных машин.

ЩЭДИТ...

С помощью программирования на вычислительных машинах можно решать задачи, относящиеся ко многим областям умственного, труда человека, то есть машина принимает участие а интеллектуальной сфере деятельности человека. Такое

22