Техника - молодёжи 1968-04, страница 18

Открытие — тать изобретений

Наука преследует истину, а техника преследует пользу... Ученый, когда понял действительность, останавливается, он свою миссию выполнил. А техник тут только начинает. Знать нужно ученому для того, чтобы знать, а технику надо знать для того, чтобы делать.

П. Энгельмейер, русский историк техники

Математику всегда считали наукой, пронизывающей все науки. Без нее и сейчас нельзя обойтись почти ни в одной отрасли знания. Но вот интересно, математические формулы, теоремы и методики расчетов нигде не патентуются! Здесь единственный путь к утверждению своего авторства: публикация научного доклада, статьи, книги, то есть сообщение неопределенному числу лиц. А это как раз то самое действие, которое полностью лишает изобретателя права на патент, если оно совершено до рассмотрения заявки.

Велика разница между изобретением и научным открытием. Допустим, некто получил патент на способ проходки скважин путем размывки породы гидромонитором. Увидеть, что его патент используется,, нетрудно. Потоки пульпы, хлещущие из скважины, сами ска

жут об этом. Нарушителю патентного права грозят крупные неприятности: конфискация оборудования, арест продукции, штраф, как правило, разорительный.

А если вопреки всем правилам кому-то дали патент на математическую формулу? Как патентовладелец сможет осуществить свое право? Ведь формула, хотя и важная, но такая невесомая вещь, что о ее незаконном использовании узнать невозможно...

Допустим, Ньютон получил бы на закон тяготения патент или авторское свидетельство. С кого бы он смог взыскать причитающееся ему вознаграждение? Во всяком случае, министерство сельского хозяйства отказало бы ему в иске. Ведь яблоки падали и до него. До недавнего времени за такое открытие Ньютон, будь он жив, мог бы претендовать лишь на гонорар после публикации научной статьи.

С 1959 года в Советском Союзе впервые в практике патентоведения введена охрана авторских прав на открытия. Конечно, признаются только

очень важные и неожиданные открытия. Достаточно сказать, что за 9 лет в Государственный реестр были внесены лишь 40 открытий. Но важность их огромна. Используя каждое из них, можно сделать несколько очень важных изобретений. Например, в основе действия лазера, построенного академиками Н. Басовым и А. Прохоровым, лежит открытие «Условий усиления электромагнитных волн», сделанное советскими учеными Фабрикантом, Ву-дынским и Бутаевой.

Похвальное слово закону

Бюро патентов раздувает пламя гения мехами личной заинтересованности.

Авраам Линкольн

Зачастую даже серьезные люди слишком много говорят о бескорыстии изобретателей. Не потому ли, что у нас далеко не все благополучно по части оплаты изобретений? Но дело здесь отнюдь не в том, что плохи законы. «Инструкция о вознаграждении за открытия, изобретения и рационализаторские предложения» составлена очень толково. И если бы на местах ее всегда скрупулезно выполняли, то она была бы прекрасным руководством для материального поощрения. Однако редки случаи, когда безо всяких заявлений и просьб руководители предприятия начисляют автору вознаграждение, причитающееся за использование изобретения.

Особенно плохо, когда, воображая себя стражем государственной копейки, иной хозяйственник начинает тянуть волокиту с выплатой вознаграждения. Такой горе-экономист приносит неисчислимый ущерб государству.

Но, может быть, виноват не руководитель предприятия, безосновательно задерживающий выплату вознаграждения, а закон, который позволяет ему это делать? Нет, закон не виновен! Пункт 18 «Положения об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях» совершенно недвусмысленно говорит о строгих карах за бюрократизм и волокиту.

Законом сделано все от него зависящее. И если до сих пор никого еще не судили за волокиту с выплатой денег изобретателю, то виноват не закон, а прежде всего попустительство со стороны самих изобретателей!

В последние годы на конференциях и в газетных статьях много говорится о необходимости нового «Положения об изобретениях». Возможно, это будет и не плохо, но прежде чем принимать новые законы, было бы нелишне научиться пользоваться уже существующими. А они вполне достаточны для того, чтобы «мехами личной заинтересованности» раздуть пламя изобретательского гения.

Без ложной скромности

Преуменьшать свои заслуги — это значит так же грешить против истины, как и преувеличивать их.

Конан-Дойль

Когда приходится видеть научные труды русских дореволюционных ученых и инженеров, всегда поражаешься

той виртуозности, с которой они ухитрялись на протяжении сотен страниц текста избегать личных местоимений! Только в самом крайнем случае, когда выхода уж нет, автор где-то стыдливо укажет, что «нами получены такие-то результаты...». Кем «нами», разве имеются соавторы?

Оказывается, нет, просто в то время считалось неприличным написать «мною получены...».

И сейчас, на защитах диссертаций, в речах официальных оппонентов порой можно услышать: «Мы считаем, что соискатель достоин и т. д.». Было бы полбеды, если бы такая сверхскромность ограничивалась бы только осторожностью в обращении с местоимениями.

Но ведь это, увы, убеждения!

«Мы не подаем заявок на изобретения, — говорят такие ученые. — Мы служим чистой науке! Изобретения — удел практиков. Для института же вполне достаточно появления статьи с изложением сущности разработки».

Так в небольших заметках, брошюрах по обмену опытом и книжных публикациях сплошь и рядом разглашалась сущность изобретений, терялось право на их патентование, государству наносился огромный ущерб!

В мировой патентной практике принят закон, по которому любая публикация, вплоть до научно-фантастическо-го рассказа, порочит новизну изобретения.

Заявители способа подъема затонувших кораблей путем загрузки по шлангу в их трюмы полых полистироловых шариков не получили патента, потому что этот способ известен по комиксу, в котором три веселых утенка поднимали утонувшую яхту, нагнетая в ее трюм шарики для пинг-понга. Художник, который рисовал комикс, — был настоящим изобретателем. Незнание патентных законов, а может быть, все та же ложная скромность — причина того, что он юридически не считается автором важного изобретения.

Бывало, что разглашали идеи не изобретатели, а корреспонденты журналов и ВИНИТИ {Всесоюзного института на-учно-исследовательской и технической информации), которые составляют по рацпредложениям маленькие брошюрки. За границей эти брошюрки ценятся очень высоко. Представьте, как приятно хозяину фирмы рассматривать такую техническую информацию с родственного предприятия? Совершенно даром ему предлагают конечный результат творческого поиска. Остается только позвонить в механический цех и приказать, чтобы поскорее выполнили эту идею в металле.

С законами патентных ведомств шутки плохи. Здесь не всплеснешь руками и не воскликнешь: «Ай-ай-ай! Мы десять лет работали над этой машиной, а патент дали другим людям». — «Закон суров, но это закон!» — ответит эксперт.

Безвестный самоучка, подавший заявку на изобретение, в патентном ведомстве имеет больший вес, чем маститый академик, опоздавший на день.

Патенты или авторские свидетельства не выдаются за второе и за третье места.

Здесь существуют только первые места!

14