Техника - молодёжи 1969-02, страница 12

АССИСТЕНТ С ОБРАТНОЙ

ИНФОРМАЦИЯ-ЧЕЛОВЕК~ МАШИНА

СВЯЗЬЮ

л. ЧЕРВЯКОЭА,

преподаватель МГУ

О. жолондковскии,

инженер

Рис. Е. Ковы новой

-Q--И-

-и-

-и-

-Q--п-

-О-

-и--ю-

-tD-

Рис. 1. Схема электронно-логической экзаменационной установки (ЭЛЭУ-1).

▲

Деш и фрато р

ШИНЫ Ы ВОПРОСА

ПОЕЗСШСШ

-14 и 1 I J

р—Иг

k-fc

V_

к

№

z.

т т т t t t

riH M ЕР ВОПРОСА

а езешпсш к

ПУЛЬТ ЗКЗАМ Е НАТО РА

КОММУТАТОР ОТВЕТОВ

ИСТИННО ЛОЖНО (ЗЕЛЕНАЯ) (КРАСНАЯ)

кипш

ИВЗЕЭ

я co m

ПШЕЗ □ 00

ОП3 03

ишш пгаш

□ ШЕЮ

ИЕ23Ш

ФИКСАТОР ОТВЕТОВ

БЛОК ПИТАНИЙ

Известный ученый и писатель-фантаст Айзек Азимов тан представляет себе обучение в будущем обществе. В День образования, который заменит детям Земли годы ученья, перед врачами выстраиваются юноши и девушки. Каждому надевают высокий шлем, похожий на тот, что сушит волосы в парикмахерской, раздается легкое жужжание, и... процесс обучения окончен. С кресла встает вполне грамотный человек. Заманчивая перспектива «программированного обучения» не так фантастична, как кажется на первый взгляд. Конечно, до той поры, когда годы «зубрежки» сведутся к одному дню, еще очень далеко.

Три года назад на страницах нашего журнала (см. «ТМ» Ne 3 за 1966 год) была открыта дискуссия «Школа — какой она может и какой ей надлежит быть/». Итог дискуссии сводился к одному —• нужно создавать автоматических «учителей».

Сегодня мы предлагаем вниманию читателей статью преподавателя МГУ Я. ЧЕРВЯКОВОЙ и инженера О. ЖОЛОНДКОВСКОГО, рассказывающую о различных попытках осуществить «программированное обучение», а также приводим схемы и описания некоторых конструкций современных обучающих машин.

начале сороковых годов в Московский государственный университет пришла толстая бандероль. Житель маленького местечка на Украине прислал на суд, строгий, но справедливый, дело - всей своей жизни. Серые листы оберточной бумаги были сплошь исписаны какими-то немыслимыми закорючками. Оказывается, шестидесятилетний сапожник, окончивший два класса церковноприходской школы, "размышляя над бесконечно малыми величинами, сам дошел до логарифмов и дифференциальных уравнений, постиг интегральное исчисление. Он и понятия не имел о существовании высшей математики и вынужден был сам составить систему символов для обозначения «сверхарифметических», как он их называл, действий. Однако ничего нового в этих формулах не было. Вся его гениальность ушла на то, чтобы достичь уровня знаний среднего студента. Тут-то и задумались ученые. Как быть? Написать человеку, что он гений-саморо-док, или нет? Решили не писать.

Что толку для науки от погасшего светильника? Вот если бы этот гений родился лет на сто раньше, то он мог бы стать вторым Лобачевским...

Ответили ему приблизительно в таком роде: «Благодарим за внимание. Ваш труд интересен, но, к сожалению, не нов». Вот и все.

Эта печальная история приходит на ум, когда знакомишься с проблемой обучения. Может ли современная школа, институт выявить таких потенциальных гениев? Увы, далеко не всегда. И та

лантливые и бесталанные дети обучаются у одних педагогов. Бесталанным уделяется даже больше внимания. «Мама. Ма-ша. Ешь кашу, Маша» — для одних это непостижимая премудрость, а другие скучают, им нужно более сложное задание. Но учитель один, а перед ним сорок вихрастых голов. Теряются годы на изучение азов. Были времена, когда Менделеев не мог отличить металл от металлоида, Эйнштейн считался плохим студентом, а академик Несмеянов получил тройку по органической химии. Прежде чем сделать хоть полшага вперед в любой области знания, нужно изучить все, что человечество успело сделать до тебя.

Учитель — слуга обучаемых. Ои подчинил им свои мысли, желания, время. Он принес им в жертву свою голубую мечту о собственном открытии. Иной доцент убил в себе прекрасного исследователя, для того чтобы из года в год обсуждать со студентами то, что ему самому давно приелось.

Нельзя ли раскрепостить преподавателя, дать ему больше возможностей для раздумий над проблемами, для экспериментов? Задача эта давно стоит перед учеными. Вот почему такой дружный отклик нашло предложение обучать студентов во сне. Идея эта всем очень понравилась. Ждали, что вот-вот к вечерникам и заочникам прибавятся студенты-гипнопедики, но магнитофонное обучение не привилось. Оказывается, оно может помочь только в том случае, если учащийся будет и днем усердно изучать предмет.

МОЛОДЫЕ УЧЕНЫЕ! СТАНОВИТЕСЬ ЗАСТРЕЛЬЩИКАМИ НОВЫХ

МЕТОДОВ ОБУЧЕНИЯ.

Поклонники гипнопедии не первые задумались над тем, как подсластить горький корень науки. Еще Птолемей I просил Эвклида указать кратчайший и приятнейший путь к познанию геометрии, но тот ему прямо заявил: царская дорога в науку еще не найдена. Но если Птолемею не хотелось «грызть» те несложные знания, которыми располагали ученые его времени, что бы он сказал сейчас, когда объем информации удваивается за 3—4 года?

В середине прошлого века Появились первые «птолемисты» — люди, пытавшиеся облегчить путь к вершинам науки.

В 1866 году Вашингтонское бюро патентов утвердило приоритет Г. Скинне-ра на машину для обучения правописанию. Сейчас трудно сказать, насколько эффективной была машина, но с тех пор «лед тронулся». Через семь лет изобретатель Джевонс предложил более сложное устройство для решения логических задач, а в 1918 году Г. Инглиш создал предельно простой и весьма остроумный механизм для обучения солдат стрельбе из винтовок. В аппарате впервые была применена обратная связь, позволяющая учителю и обучаемому видеть допущенную ошибку и тут же исправлять ее.

Действовала эта система так: солдат прицеливался и старался нажать курок без рывка. Присоединенный к курку поршень входил в цилиндр и создавал в нем давление. Если курок нажат по всем правилам, стрелка манометра поднималась плавно, а если нет — скачком.

Этот принцип визуальной обратной связи и лег в дальнейшем в основу всех разработок по механическому обучению.

Одновременно с Инглишем в Университете штата Огайо (США) С. Пресси настойчиво пытался механизировать процесс обучения. Его устройства, давая 'немедленную оценку на ответ студента, обеспечивали обратную связь между учащимся и преподавателем.

Пресси опрометчиво предсказал революцию в педагогике, которая наступит благодаря его изобретению, но революция не наступила, и он с болью в сердце оставил свои эксперименты. Уче-