Техника - молодёжи 1970-03, страница 38

НАВСТРЕЧУ XVI СЪЕЗДУ ВЛКСМ

ТРУДНАЯ ДИЛЕММА

С молодым металлургом, начальником одного из цехов Челябинского металлургического завода — ЧМЗ — Евгением Голиковым я встретился впервые несколько лет назад. На заводе осваивали большегрузные 100-тонные электропечи для выплавки высококачественного легированного металла. Но до «высокого качества» было далеко — шел брак. Поговаривали о том, что, мол, не вернуться ли к 40-тонным? Дело привычное, «обкатанное»...

Голиков показывал мне и малую печь и большую. Разница вроде бы только в объеме. Почему же во второй металл получается хуже?

— Между озерком и морем, — говорил Голиков, — разница тоже «только в объеме»... Нет такого огнеупора, который долго выдерживал бы контакт с металлическим расплавом. Увеличили емкость в 2,5 раза, резко возросли напряжение тока и длина электрической дуги, а материал футеровки остался, по сути, таким же. Более огнеупорным производство пока не располагает. Сплошные ремонты — перекладываем футеровку. Вот если бы сократить время, которое сталь должна находиться в печи!

— За счет чего? Ведь металлу надо успеть расплавиться, очиститься от примесей...

— Вот именно — за счет чего? Тем более что в большегрузной печи и глубина ванны большая. А значит удельная поверхность соприкосновения металла со шлаком меньше. Часть примесей не осиливает дорогу к очищаемому шлаку и остается в металле, снижая его качество.

— Значит, либо количество, либо качество? А нельзя совместить и то и другое?

— Можно, конечно, — отвечал мне тогда Голиков. — Иначе бы не стали осваивать большегрузную печь. Но об этом вам лучше расскажут в Москве, в ЦНИИ черной металлургии — там решают нашу задачу...

СТАЛЬ И ШЛАК

В еликие идеи, как правило, просты. Таково и рафинирование — очистка стали с помощью жидких синтетических шлаков. Это открытие русского инженера А. Точинского академик А. Байков сравнил с рычагом, поднимающим всю металлургию на новую ступень. И оно так же наглядно и необходимо металлургии, как технике — рычаг.

Я — в ЦНИИЧермете, в лаборатории, где работает профессор С. Г. Воинов, продолжатель дела А. Точинского.

— Идея Точинского, — говорит Семен Георгиевич, — оказалась исключительно смелой: получить чистый металл, «загрязнив» его в расплаве.

И ученый демонстрирует мне своеобразную «модель» процесса рафинирования. Берет стеклянный сосуд, поясняет:

— Представьте, что это сталеплавильная печь-

Наливает воду.

— А это расплав, в котором обязательно присутствуют вредные примеси...

Добавляет масло, взбалтывает — получается дымчатого цвета смесь.

— От них-то и надо избавиться. Как? Можно подождать, когда они всплывут на поверхность более тяжелого металла. Однако это нерентабельно: лишнее время работает огромный агрегат. Вот почему мы ждать не будем и выльем расплав из печи в ковш. В нем — жидкий синтетический шлак...

Профессор переливает эмульсию в другой сосуд — с сероуглеродом.

— Струя расплава разбивает его на мелкие капли.

КАК

ОЧИЩАЛАСЬ СТАЛЬ...

А. ХАРЬКОВСКИЙ, инженер, наш спец. корр.

Резко увеличивается поверхность контакта стали и шлака, через которую удаляются примеси. Через 5—10 минут шлак, выполнив свою миссию, всплывает на поверхность уже очищенного металла...

— Значит, — подводит итог ученый, — качество стали может не зависеть от объема печи, и стотонный агрегат будет работать даже лучше сорокатонного.

В принципе все равио, металл из какой печи рафинировать в ковше. Однако в стотонном агрегате интенсивнее перемешивают расплав, и он захватывает частицы из футеровки. Как их извлечь? К тому же «очищающая сила» синтетических шлаков зависит от состава. Некоторые неметаллические включения так и остаются в жидкой стали.

Профессор Воинов знал — у этой задачи есть решение: во Франции металл рафинируют по методу Точинского, но «рецепты» технологии держат в секрете.

Советские ученые провели эксперименты, и вот загадка разгадана. Однако то, что хорошо в лаборато-

36