Техника - молодёжи 1973-12, страница 60речью отмечал в секретном дневнике: «В истории войн, пожалуй, не было случая, когда солдаты посылались в бой со столь несовершенным оружием». Немецкие подводные лодки были срочно отозваны в базы, и началось расследование явления, которое сам Дениц назвал «кризисом подводной войны, вызванным отказом торпе д». «Ломать хребет линкорам!» Во второй половине XIX века появилось новое грозное оружие морской войны: самодвижущаяся подводная мина Уайтхеда, или, как ее позднее стали называть, торпеда. 14 января 1878 года русские катера, спущенные с парохода «Великий князь Константин», атаковали и потопили торпедами турецкий сторожевой корабль «Интибах». Это был первый случай практического использования торпед, и взрывы на Батум-ском рейде услышали моряки всего мира. Торпеда быстро приобрела популярность, а появление подводных лодок еще более расширило ее возможности. Так, например, в ходе первой мировой войны большая часть потопленных кораблей погибла от взрывов торпед. В поисках защитных мер кораблестроителям пришлось пересматривать отдельные узлы кораблей. Для начала все жизненно важные объекты сосредоточили в «цитадели» — бронированной коробке в середине корпуса. Затем — по рекомендации академика Крылова — была внедрена «система непотопляемости», позволяющая предотвращать опрокидывание поврежденных кораблей. Наконец на бортах стали делать специальные утолщения — були, заполняемые жидким топливом, а сам корпус разделили на отсеки водонепроницаемыми переборками. Все эти конструкторские ухищрения не устранили торпедной опасности, однако основательно снизили эффект подводного взрыва. Тем временем и конструкторы торпед не дремали. Незадолго до второй мировой войны был изобретен неконтактный электромагнитный взрыватель. Принцип его действия заключался в том, что вокруг торпеды создавалось постоянное магнитное поле. При прохождении ее под металлическим корпусом корабля-цели магнитное поле искажалось, и тут же срабатывал взрыватель. Взрыв происходил не у защищенного борта, а под днищем: разрушения при этом были в несколько раз сильней, чем при взрыве обычной торпеды. Хотя новое оружие было почти не апробировано, адмирал Дениц возлагал на него большие надежды. Вместе с создателями торпеды типа G7e он полагал, что появились реальные перспективы «одним попаданием ломать хребет линкорам противника». И вот вместо «ломки хребтов» — недоуменные доклады подводных асов. Внешне все это выглядело как трагическая и странная случайность. Трагическая, потому что таковыми были порожденные ею последствия для фашистского флота. А странная, потому что массовое производство невзрывающихся боеприпасов имело место в технически развитой стране, где порядок и аккуратность признаны национальными чертами. В чем крылась причина отказов торпед? Кто был в этом виноват? Со времени окончания второй мировой войны прошло уже около трех десятилетий, но морские историки все еще не могут ответить на эти вопросы. Разумеется, существует несколько предположений, о которых мы и поведаем читателю. Почетный узник Оскар Вер Конструированием и испытанием новых торпед в Германии занимался Экспериментальный институт торпедного оружия, а производство велось на нескольких предприятиях, из которых ведущим было Торпедное управление кильской военной верфи. Какую же оценку давало их работе командование фашистского флота? «Методика испытании нов типов торпед является предатель, ь- .. Немецкие по/.\водные ^одчч, г.о уженные новыми юрпервми, г« « ались фактически безоружными... Г- Торпедном управпении и на полигоне Экспериментального института обнаружены недочеты в подготовке торпед к сдаче флоту. Сущность их расследуется особо», — метал громы и молнии адмирал Дениц. И надо сказать, он имел на это основания. Ведь сам факт запуска в массовое производство — без должных испытаний! — такого дорогого и сложного вида оружия, как торпеда, наводит на мысль, что это не техническая ошибка, а преступление. По приказанию командующего военно-морскими силами гросс-адмирала Редера военная прокуратура начала следствие. Оно длилось около года — срок для военного времени немалый! Редер настоял, чтобы главные виновники — инспектор торпедного вооружения адмирал Гёттинг, руководитель Экспериментального института торпедного вооружения адмирал Вер и два ведущих инженера — предстали перед судом. Адмирала Гёттинга суд оправдал, адмирала Вера — признал виновным. Но сущность обвинения своди лась лишь к тому, что возглавляемый им институт не обеспечил разработку надежной конструкции торпед и без проведения должных испытаний рекомендовал их к принятию на вооружение. Прочих подсудимых обвинили в том, что они занимали посты, не соответствующие их техническим знаниям. До приговора суда мало кто сомневался, что виновные будут строго наказаны. Ведь, по заключению Деница, только в апреле — мае 1940 года при атаках немецких подводных лодок отделались «легким испугом» 3 линкора, 7 крейсеров, множество эсминцев и транспортов — все это общим водоизмещением свыше 300 тыс. т. Надо учитывать и то, что английские глубинные бомбы оказались вполне исправными, и для четырех немецких подводных лодок их атаки «деревянными болванками» оказались последними. Однако приговор суда вызвал всеобщее изумление. Адмирала Вера всего лишь уволили из флота и определили в качестве почетного (!) узника в рейнскую крепость Гель-мерсгейм. Ведущие инженеры были приговорены к небольшим срокам тюремного заключения. Но и этим судебным фарсом дело не ограничилось. Шеф люфтваффе Гзринг чере * полгода забрал почетного узника в свою систему и поручил ему создание авиационных торпед. До самого конца войны Вер конструировал такие торпеды, причем о его прегрешениях во флоте начисто забыли. В 1968 году западногерманский пенсионер Оскар Вер умер. Никаких разъяснений относительно причин либерального отношения нацистского суда к его особе и покровительство Геринга он не оставил. Козни земного магнетизма Западногерманский историк Ф. Руге жалуется, что нехватка ассигнований на инженерные исследования приводила к тому, что испытания «неконтактных» торпед типа Ci7a и G7e велись по сокращенным, «преступно укороченным» программам...
|