Техника - молодёжи 1976-04, страница 24

или желательно знать диспетчеру, а в-третьих, они достаточно велики (диаметры экрана до 60 сантиметров) и с ними можно работать в незатемненных помещениях (они «яркостные»). Устанавливают индикаторы на диспетчерских пультах. Рядом с ними расположены органы управления: шар-трасер — датчик координат для «клеймения» нужных целей, клавиатура ввода цифро-буквенной информации, устройства печати стрипов...

Кроме большого индикатора динамической обстановки, диспетчер располагает одним или двумя индикаторами для отбора и фиксации дополнительных данных.

Это 20—22-сантиметровые прямоугольные индикаторы с несколько меньшим диаметром экрана, закрытые пластмассовой прозрачной маской. Нижняя ее половина имеет матрицу с двадцатью четырьмя контактными датчиками по шесть в ряд, над которыми высвечивается информация или данные, нужные диспетчеру. Достаточно коснуться пальцем датчика, как запрос будет переслан в машину, а уже машина не замедлит с ответом или с необходимым действием.

Интересна модификация такого индикатора, называемая «Дигитат-рон». Над краями экрана расположены два перпендикулярных ряда — точечные источники света, а на противоположных краях два ряда фотодиодов. Невидимые лучи, пересекаясь, создают координатную сетку. Коснувшись поверхности экрана в том месте, где записана нужная информация, мы заслоним два перпендикулярных луча. Соответствующие фотодиоды не получат света, сведения об этом пойдут в машину, и запрос будет выполнен.

Вернемся, однако, к нашему самолету. Он тем временем приблизился к аэродрому посадки, покинул зоны ответственности районного центра и подхода и сейчас готовится к посадке. Пружина управления раскручивается в обратном направлении. Снова самолет находится в зоне автоматизированной системы управления аэродрома. На этот раз под управлением диспетчера, «заведующего» посадкой. У АС и здесь хватает работы. Она определит очередность захода на посадку (учтет все факторы: и скорость самолета, и его тип, и остаток топлива, и его высоту, и место по отношению к маршруту захода). АС будет сопровождать самолет до самого приземления, а затем даст рекомендации экипажу и диспетчеру по заруливанию на стоянку. И это при любой — даже нулевой — видимости на аэродроме.

Чем же хороши и чем плохи автоматизированные системы УВД, о которых мы только что рассказали?

Они хороши: снимают значительную часть рабочей нагрузки с человека, принимают на свои «электронные плечи» заботы о безопасности и увеличении интенсивности полетов, о максимальном использовании воздушного пространства.

Они плохи: они все-таки не полностью автоматические. При современном воздушном движении и остающаяся нагрузка на диспетчера достаточно велика.

Задача создания полностью автоматических систем УВД исключительно сложна. Не только потому, что проблемы, решаемые диспетчерами, сами по себе очень непросты, но и потому, что ЭВМ должна уметь думать и решать как человек — и даже лучше человека! — в невообразимо непохожих и совершенно неожиданных ситуациях, которые невозможно заранее предвидеть и запрограммировать.

В 1966 году на диспетчерский пункт Брюсселя поступило сообщение от командира самолета, везущего львов для зоопарка. Летчик докладывал, что львы свободно разгуливают по самолету и даже один из них сунул свой нос в окошко пилотской кабины.

Диспетчер должен был немедленно принимать решение. Но даже он, привыкший по долгу службы встречаться с непривычным и неожиданным, не сразу нашел, что ответить пилоту. Однако в конце концов он произнес рекламную фразу известной нефтекомпании: «Всади тигра в свой топливный бак1»

Надо сказать, что ответ был вовсе неглуп. Шутка сразу сняла напряжение с экипажа. В самом деле, если поразмыслить спокойно, опасность была не так уж страшна, ведь окошко в дверях пилотской кабины не настолько велико, чтобы лев мог действительно забраться в пилотскую кабину. Значит, до посадки экипажу ничего не угрожает, а уж на земле со львом справятся; такого правильного ответа от компьютера никто бы не получил, да и разве смог бы компьютер оценить психологическую парадоксальность ситуации, в которую попал экипаж?

Отказы материальной части самолетов, их оборудования, ухудшение погоды по трассе, неприятности с пассажирами, требующие незамедлительного изменения эшелонов или посадки, — вот случаи, когда необходимо вмешательство человека.

Видите, каким сложным требованиям должна удовлетворять автоматическая система УВД?

Но все же «игра стоит свеч», и решать вопросы полной автоматизации УВД необходимо, даже если рассматривать автоматическую систему как недостижимый идеал.

юпитер:

красное

пятно

остается загадкой

В 1664 году Роберт Гук — современник и оппонент великого Ньютона — заметил на поверхности Юпитера маленькое красное пятнышко. Впрочем, слова «маленькое» и «пятнышко» применимы к этому образованию чисто условно. Если учесть, что Юпитер —■ величайшая из всех планет солнечной системы, превосходящая по массе все остальные планеты, вместе взятые, в 2,5 раза, то нетрудно сообразить: диаметр «пятнышка» около 35 тыс. км, в него легко можно уложить три земных шара! Поэтому гораздо более обоснованно современное название этого феномена — большое красное пятно...

В 1831 году, когда началась систематическая регистрация положения красного пятна на поверхности Юпитера, возникло предположение, что это остров, плавающий в атмосфере Юпитера. Но такое предположение пришлось скоро отбросить: ни одно известное твердое тело не может плавать в газе. Кроме того, выяснилось: красное пятно колеблется около своего среднего положения, иногда бледнеет так, что остается один лишь его контур.

В 1894 году большое красное пятно показало, что с ним шутки плохи. В том году на поверхности Юпитера появилось маленькое быстродвижу-щееся темное пятно, которое нагнало красное пятно и попыталось к нему прикоснуться. Красное пятно мгновенно изуродовало темное до неузнаваемости, отбросило его к югу и заставило поспешно убраться восвояси с юпитерианской арены. Все это дало основание знаменитому шлиссельбуржцу Николаю Морозову утверждать, что большое красное пятно «не может быть не чем иным, как колеблемым ветрами высоким столбом вулканических газов и испарений, прорвавшихся сквозь... сплошные облака...». В подтверждение своего мнения Морозов писал, что большое красное пятно «в лучшем периоде своей видимости... казалось как бы