Техника - молодёжи 1980-06, страница 51

его с заданной скоростью от континента до континента, невзирая на штормы. А через столетие появились первые примитивные снаряды, управг-ляемые по проводам. «Снаряд» Моргана полетит к цели в пятьдесят раз быстрее, чем эти реликвии из Военного Музея, да и мишень дальше в тысячи раз. Зато почти весь путь пролегает в полной пустоте, а Цель не способна маневрировать.

Руководительница операции «Паутинка» смущенно кашлянула.

— Есть одно небольшое затруднение, доктор Морган. Со спуском все ясно — испытания и численные эксперименты прошли успешно. Службу безопасности беспокоит другое: как смотать нить обратно.

Морган прикрыл глаза; об этом он не подумал. Казалось очевидным, что смотать нить нетрудно. Достаточно простой лебедки, правда, оснащенной некоторыми специальными приспособлениями. Они необходимы, чтобы управлять такой тонкой нитью переменной толщины. Но в космосе ничто нельзя считать само собой разумеющимся.

«Так. Когда эксперимент закончится, мы освободим земной конец, и «Ашока» начнет сматывать нить обратно. Но если потянуть — даже очень сильно — за веревку длиной в сорок тысяч километров, события начнутся не сразу. Понадобится полдня, чтобы импульс достиг противоположного конца. Только тогда система сможет двигаться как целое. Поэтому нужно поддерживать натяжение... Ого!..»

— Мои коллеги кое-что подсчитали, — продолжала девушка. — Когда наконец удастся привести нить в движение, она устремится к станции со скоростью в тысячи километров в час. Это несколько тонн массы.

— Понимаю. А что можно сделать?

— Тянуть медленнее, следя за распределением импульса. В худшем случае нас заставят закончить операцию за пределами станции.

— Это нас задержит?

— Нет. Аварийный план уже разработан. При крайней необходимости можно вывести аппаратуру в космос за пять минут.

— А потом вы ее найдете?

— Конечно.

— Постарайтесь. Эта леска стоит кучу денег и понадобится мне снова.

«Сначала на Марсе, — подумал Морган, глядя на медленно расширяющийся серп Земли. — А как только лифт на Павонисе заработает, Земле придется последовать примеру Марса, и тогда все препятствия отпадут сами собой...»

Так будет — и когда мост соединит берега самой грандиозной из пропастей, никто уже впредь не вспомнит имя Гюстава Эйфеля.

24. ПЕРВЫЙ СПУСК

Смотреть было не на что еще минимум двадцать минут, но все, кГо не был занят, вышли из палатки с аппаратурой и глядели в небо. Даже Моргана то и дело тянуло к двери.

Рядом с ним все время околачивался оператор Максины Дюваль, здоровенный детина лет под тридцать. На его плечах красовалось обычное для его профессии снаряжение — две камеры, глядящие, как это принято, «правая вперед, левая назад», а над ними небольшой шар, чуть крупнее грейпфрута. Антенна внутри шара вела себя очень умно и поэтому всегда была обращена к ближайшему спутнику связи, как бы ни кувыркался ее хозяин. А на другом конце линии, удобно расположившись в студии, Максина Дюваль смотрела глазами своего удаленного второго «я» и слушала его ушами, не утомляя •своих легких холодным разреженным воздухом. Но так Случалось далеко не всегда.

Морган не сразу согласился на просьбу Максины. Он знал, что предстоит «историческое событие», и охотно верил, что «парень не будет путаться под ногами». Но он боялся неприятностей, неизбежных при столь новаторском эксперименте, особенно на последних ста километрах полета в атмосфере. С другой стороны, он знал, что Максине можно верить: она не устроит сенсации ни из триумфа, ни из провала.

Как все крупные репортеры, Макси-на Дюваль не оставалась равнодушной к событиям, которые наблюдала. Она никогда не искажала и не опускала существенных фактов, но и не старалась скрыть собственных чувств. Она восхищалась Морганом с ревнивым благоговением человека, обделенного настоящими творческими дарованиями. После возведения Гибралтарского Моста она постоянно ждала следующего шага; и Морган ее не разочаровал. Но он не был ей по-настоящему симпатичен. Напор и безжалостность его честолюбия подняли его над обществом, но сделали мене,е человечным. Трудно не сравнить Моргана с его помощником Уорреном Кингсли. Вот кто действительно мил и деликатен («И лучше меня как инженер», — сказал однажды Морган; это была далеко не шутка). Но никто не знает об Уоррене; он всегда останется верным и тусклым спутником своего блестящего светила...

Именно Уоррен терпеливо объяснял Максине весьма сложную механику спуска. На первый взгляд нет ничего проще, чем опустить что-то на экватор с неподвижно висящего спутника. Но астродинамика полна парадоксов; если вы пытаетесь тормозить, то двигаетесь быстрее. Если выбираете кратчайший маршрут — расходуете больше топлива. Стремитесь налево — ле

тите направо... Благодарить за все это следует гравитацию. А в данном случае требуется посадить зонд, за которым тянется сорокатысячекило-метровый хвост... Пока, до входа в верхние слои атмосфер^, все шло строго по программе. Через несколько минут наступит последняя фаза спуска; руководить ею будут с Шри Кан-ды. Неудивительно, что Морган нервничает.

— Ван, — тихо, но твердо сказала Максина по личному каналу. — Перестаньте сосать палец. Вы уже взрослый.

На лице Моргана отразилось негодование, затем удивление. Потом он смущенно рассмеялся.

— Спасибо. Не люблю выглядеть смешно на людях.

Он задумчиво посмотрел на искалеченный палец. Смешно! Столько раз останавливать других, чтобы потом пораниться тем же самым суперволокном! Боли, правда, практически не было, да и особенных неудобств. Когда-нибудь нужно будет этим заняться; сейчас просто невозможно потратить целую неделю на сидение

Arthur С Clarke 1979 printed by permission of David Higham Associates Limited and Andrew Nurnberg Associates Limited of London.