Техника - молодёжи 1980-08, страница 52

«первоисточник» магнитного двигателя Лапуты следует, естественно, искать в работах другого плана. Незадолго до Гулливеровых странствий научный мир ознакомился с выдающимся сочинением английского физика Уильяма Гильберта ♦О магните, магнитных телах и великом магните Земли». В частности, Гильберт писал: «Вся масса Земли — не что иное, как один большой магнит; магниты же меньшие суть как бы маленькие земли, привлекаемые к целому». Отсюда, по мнению многих комментаторов Свифта, не так уж далеко и до магнитного «сердца» Лапуты...

В целом не вызывает ни малейшего удивления, что творческая фантазия Свифта обратилась к теме «летучего острова». Рубеж XVII и XVIII веков характеризовался бурным расцветом интереса к космической проблематике. Революционные успехи астрономии, обусловленные открытиями Коперника, Кеплера, Тихо Браге, Галилея, Ньютона, привели к возникновению и становлению новых космогонических представлений. И далеко не случайно свифтовские лапу-тяне «большую часть своей жизни проводят в наблюдениях над движениями небесных тел». Но...

Но загадка спутников Марса, вероятно, еще долго будет будоражить умы исследователей. Каким образом мог Джонатан Свифт узнать о них за 150 лет до того, как они были обнаружены?

Недаром, видимо, их первооткрыватель американец Холл дал спутникам имена Фобос и Деймос (в переводе Страх и Ужас). Это как нельзя лучше характеризует состояние астронома в тот момент, когда он убедился в верности свифтов-ских предсказаний...

Из каких неизвестных источников мог Свифт почерпнуть эти необычайные сведения? Ответ на этот вопрос отсутствует по сей день.

Все разговоры о «чудесном озарении», разумеется, неубедительны. Более естественна другая причина — знание. И нельзя исключить, что упоминание о двух спутниках Марса дает ключ к совершенно новой трактовке всего произведения. Ведь если Свифт действительно знал о них — что представляется весьма правдоподобным, — то почему бы не попытаться найти в «Третьем путешествии» и другие сведения того же рода? И тогда рассказ Гулливера о полете на гигантском дискообразном летательном аппарате, очень напоминающем «огненные щиты» древних хроник, неожиданно предстает перед нами уже не как чистая фантастика или просто язвительная сатира, но скорее как документальный отчет очевидца.

Невероятно -г- но вдруг...

СОГЛАСНО ЗАКОНАМ ЖАНРА

(Комментарий отдела научной фантастики)

Итак, отправляя своего героя в третье Нутешествие, Свифт мог руководствоваться тремя источниками: свидетельствами древних легенд и хроник, последними научнтл-ми данными и, по всей вероятности, информацией неведомого нам происхождения. Не исключено даже, что если не он сам, то какой-нибудь прототип его героя, побывав на борту дискообразного летательного аппарата неизвестной принадлежности, вернулся оттуда обогащенный новыми знаниями. Иначе не совсем понятно, откуда взялась Лапута. На первый взгляд логично. Но попробуем посмотреть на эту проблему с другой стороны.

Дело в том, что «Путешествия Гулливера» по современной классификации — это фантастика, причем обсуждаемая часть — чистой воды научная фантастика со всеми признаками, присущими этому жанру. А если рассматривать роман именно как литературное произведение, то нельзя упускать из виду главное — зачем понадобилась Свифту Лапута? Фантаст сам конструирует свои миры; цель, которую он перед собой ставит, определяет используемые средства; так какова же была сверхзадача великого английского сатирика?

Она, в общем-то, очевидна: изобразить и высмеять ученых, оторванных от жизни. Один из стандартных приемов, используемых в фантастике, — это материализация метафоры. Царство ученых лучше оторвать от земли не только в переносном, но и в буквальном смысле. Вот главная причина появления «летучего острова».

Но и вымысел не должен чересчур отрываться от твердой почвы. Материализованную метафору («летучий остров») надо сделать правдоподобной, чтобы читатель легче воспринимал основную идею произведения. Поэтому предпочтительно согласовать фантазию с какими-то сведениями, циркулирующими в общественном сознании, например с информацией, почерпнутой из письменных источников.

Как видно из комментария В. Ви-линбахова, в легендах и хрониках повествуется о двух типах летатель

ных аппаратов: во-первых, это корабли, во всем подобные обычным парусникам, но только летающие (первоисточником сведений такого рода могли служить, например, миражи), и овальные светящиеся летающие предметы (их прообразом могли быть шаровые молнии, крупные болиды и т. д. — словом, любой, как мы теперь говорим, НЛО). Корабль для царства ученых не подходит, им было бы там слишком тесно. Лучше «соорудить» небесный остров, пригодный для размещения небольшого государства или хотя бы города.

Такой остров необходимо замаскировать под круглые и овальные объекты, много раз наблюдавшееся очевидцами. Потому-то Лапута и «имеет форму правильного круга».

Достижение правдоподобия этим не исчерпывается. Как видно из комментария, ^замечавшиеся неопознанные объекты, как правило, были светящимися. Твердое тело может светиться в двух случаях: во-первых, когда оно само излучает, во-вторых, когда отражает солнечные лучи. Первый вариант заранее неприемлем — поджаривать ученых автор не собирался; во втором варианте днище острова нужно сделать достаточно гладким. Вот откуда взялось алмазное зеркало толщиной 200 ярдов, которое «было плоское, гладкое и ярко сверкало, отражая освещенную солнцем поверхность моря». В пользу этого предположения говорят и такие слова Гулливера: «Я отважился предложить тамошним ученым свою гипотезу относительно происхождения означенного слова: по-моему, Лапута есть не что иное, как лап аутед; лап означает игру солнечных лучей на морской поверхности, а аутед—крыло; впрочем, я не настаиваю на этой гипотезе, а только предлагаю ее на суд здравомыслящего читателя». Гулливер видел остров с земли: поэтому свечение кажется ему самым важным признаком; в то же время лапутяне, никогда не покидавшие родного дома, производят его название от сочетания «высокий правитель». Со стороны виднее.

Алмазное основание не только сверкает; с его помощью король запросто подавляет мятежи подвластных народов: «остров опускается прямо на головы непокорных и сокрушает их вместе с их домами». Но главное — оно имеет непосредственное отношение к механизму перемещений Лапуты. Свифт, действительно знакомый с работами Гильберта, знал о магнетизме достаточно, чтобы понимать, что даже шестиметровый магнит не сможет удержать в воздухе летательный аппарат массой во многие миллиарды тонн и перемещать его со скоростью «девяносто лиг» за «че

50