Техника - молодёжи 1982-10, страница 20

■ II

1

20Kh

Обложна нового романа Артура Кларка «2010: Одиссея-2». Книга написана не гусиным пером, а на специальном электронном устройстве, представляющем собой гибрид электрической пишущей машинки, снабженной памятью, и дисплея, позволяющего воспроизводить и редактировать напечатанный текст. Результатом писательского труда при такой системе является вместо привычной пухлой рукописи компактная кассета с магнитной лентой. С нее-то и печатается текст романа.

кпиского центра спутниковой свя.чи и попросил о поддержке. А вечером мы встретились с двадцатью писателями-фантастами и издателями в Союзе писателей. За ужи ном я ухитрился обойтись всего одним бокалом вина (это мой оперативный предел).

В субботнее утро 19 июни, к моему удовольствию и удивлению, директор Института космических исследований академик Р. Сагдеев собрал своих ведущих ученых на двухчасовую встречу. Особенно интересно было познакомиться с Н. Кардашевым, выдвенувшим наиболее впечатляющие идеи о сверхцивнлизпцнях. Когда я пожалел об отсутствии другого известного специалиста в этой области, И. Шкловского, мне очень cepi езио объяснили, что Николай и Иосиф не могут одновременно находиться в одном помещении: последует аннигиляция, которая разрушит весь город.

Воскресенье 20 июня было последним днем в СССР. Василий и Светлана отвезли меня к Сергею Капице, известному сыну ученика Резерфорда, легендарного Петра Капицы. Здесь мы сделали часовую телевизионную запись для переда чк «Очевидное — невероятное», которую профессор Капица ведет многие годы. Кстати, из встреченных мною русских лишь у него не было никакого акцента: его где угодно приняли бы за англичанина с университетским образованием. Он объяснил, что родился в Кэм бридже, — так что многие англичане наверняка посчитали бы, что у него есть акцент...

Когда, вернувшись в гостиницу, я свалился в постель, раздался настойчивый стук в дверь. Решив, что это либо журналист, либо кто-нибудь, решивший преподнести собственную книгу . автографом (а их и без того собралась двух метровая стопка, так что пришлось переправлять их в Шри Ланку через посольство), я не срсмгиро вал. Несколько минут спустя раздался телефон ный звонок. Оказы вается, кто-то пытался сообщить мне, что одна из отснятых с моим участием телевизионных программ уже в эфире; но, даже зная это, я вряд ли смог бы подняться.

Последний вечер в Москве ушел на подготовку моего послесловия к книге о научно фантастической живописи, которую издает Василий; затем, пока Светлана упаковывала чемодан, я смотрел телепередачу с конкурса Чайковского. Она подарила мне переведенное ею стихотворение Тютчева, и я теперь начинаю понимать заключенные в нем чувства.

Умом Россию не понять, Аршином общим не измерить: У ней особенная стать В Россию можно только верить.

Потом, усмехнувшись одними глазами, она сказала последний комплимент: «Вы ни капельки не похожи на англичанина».

Около полуночи, когда мы уже готовились ехать в аэропорт, чтобы успеть на трехчасовой (ох!) самолет Аэрофлота в Шри Ланку, позвонил Алексей Леонов: перед вылетом на космодром выкроил ми нутку, чтобы пожелать счастливого пути. Я попросил передать паилуч шне пожелания участникам совет-гко французской экспедиции.

Светлана, Василий н Каси Четти быстро покончили с формальностями в великолепном (и почти пустом в этот поздний час) аэропорту Шереметьево-2. Как и раньше, Аэрофлот оказался точен. Я был поражен доброжелательством, с которым стюардесса встречала ручной багаж (куклы, рюкзаки...), иногда равный по объему владельцам. Мне повезло — рядом оказались три пустых сиденья, и, хотя здесь было не столь удобно, как в спальном вагоне Москва Ленинград, я вышел в Коломбо достаточно бодрым. Здесь меня поджидали примерно 200 иоч товых посланий, включая гранки «Одиссеи-2», с требованием редактора телефонировать все исправления в Нью-Йорк в ближайшие 48 часов.

Жизнь снова вернулась в нормальное русло, и было трудно поверить, что все это не было сном...

Коломбо, 27 июня

ВЛАДИМИР ТРЕТЬЯКОВ, Москва

Где часы как набат,

А мгновение гулко, Где роднее нет слова, Чем слово «Земля», Пегореной тропой

Выходил на прогулку В звездный мир, в звездный свет Командир корабля.

Невесомость и тьма.

Человек, распростертый В необъятном пространстве,

И звезды вдали... И лишь радиофал

Неразрывной аортой Протянулся от станции К сердцу Земли.

Только там, на Земле,

Мир разметив на клетки, Астронавт (астронавт?)

За прочнейшей броней В пентагоновском стрельбище

Жмет на гашетку, В безвоздушной среде Имитируя бой...

Мир как тир. Безрассудство.

Смешались понятия. Чтобы в космосе стрельбы

Земляне вели?! Там, где многие годы, Как кровные братья, На орбитах встречались Посланцы Земли..

Сын Зтмли! Ты летишь. Вырос 1Ы из пеленок. И теперь в звездный мир

Начинаешь разбег... Под тобой — колыбель.

Ты давно не ребенок. И не выстрелишь ты, Если ты — человек.

18