Техника - молодёжи 1984-03, страница 57
ствомъ...» Поход ие был и ие мог быть авантюрой. Тем не менее основное содержание замысла Игоря осталось вне поля зрения историков. Рядовая, дескать, вылазка против половцев, цели называются самые разнообразные. Но если бы это был поход одного лишь Новгород-Северского князя! Нет, в кампании участвовали четыре князя и один боярин Ольстин Олексович со своими войсками. По меркам Западной Европы эти силы были весьма значительны: четыре феодально-рыцарских полка и полк легкой конницы, — да и район сбора очень велик. Расстояния до места сосредоточения — Путивля — от Чернигова, Новгород-Северского и Рыльска составляют соответственно 200, Г20 и 70—100 км. А Буй-Тур Всеволод с курско-трубчевским ополчением соединился с главными силами в районе впадения реки Оскол в Северский Донец — в 320 км от Курска, 450 км от Трубчевска. Это произошло 4 мая — всего через два дня после прибытия туда главных сил! Учитывая сроки развертывания войск, сроки оповещения при существовавших тогда средствах связи, маршевые возможности рыцарской рати, необходимость обеспечения продовольствием людей и фуражом рыцарских боевых коней, нельзя не согласиться, что организация похода была просто великолепной. И конница и пехота после четырехсоткилометрового марта не только сохранили боеспособность, но нанесли сокрушительное поражение первой же группировке противника, оказавшейся на их пути! Но столь отлично организованное военное предприятие должно преследовать решительные цели. Всего-на-всепо «месть половцам»? Нет, скорее всего глубоко прав Б. Рыбаков, утверждавший, что Игорю и его соратникам не за что было мстить! С самых ранних лет Игорь — непременный участник всех внутриди-настийных войн; он бился под знаменами ольговичей и Андрея Бого-любского против Ростиславичей мо-номаховичей, плечом к плечу с половцами. К 1185 году Новгород-Се-верский князь был уже почти 14 лет лично знаком со своим главным противником — Кончаком, а в 1186— 1187 годах породнился с л им Любопытная деталь — в 1181 году они в одной лодке спасались от Рюрика Ростиславича. 1 марта. 1185 года, когда ополчение Рюрика и Святослава сражалось с «треклятым» Кончаком, в боевых порядках «поганых» значился... доблестный боярин Ольстин Олексович вместе со своим черниговским отрядом! А уже 23 апреля выступил из Путивля в составе Игоревой рати. Какая уж тут «месть»... Следует обратить внимание и иа то, что еще в 1184 году Игорь, собрав примерно те же войска, пытался прорваться в глубь половецких степей. Поход сорвался неожиданно: после двухсоткилометрового марша из Путивля русские рыцари и пехотинцы встретились с отрядом Обовлы Костуковича, шедшего «воевать Русь». Обовла, правда, после первой же атаки русских рыцарей угодил в плен, однако Игорь почему-то отказался от дальнейшего продвижения в глубь вражеской территории. Не был ли тот поход просто «разведкой боем», прелюдией грядущей кампании? Кем был сам Игорь Новгород-Се-верский? Одним из второстепенных южнорусских князей. Ои был ольго-вичем, к тому же младшим. А иа се-веро-востоке и западе Русской земли процветали независимые от Киева Владимиро-Суздальское и Галицкое княжества. Первым из них правил бывший боевой товарищ Игоря, вторым — его тесть. Игорю, естественно, тоже хотелось величия и независимости. Кроме того, он имел законные наследственные права на бывшее Тмутараканское княжество. Однако замыслы князя сорвались: половцы были заранее оповещены о его выступлении. Автор «Слова» не указывает конкретно тех, кто выдал планы русского ополчения, зато, что немаловажно, говорит, где это происходило. «Дивъ кличетъ връху-древа, велить послушати земле не-знаеме, Влъзе и поморию и посу-лию, и Сурожу, и Корсуню, и тебе Тьмутороканьскый блъванъ». Оповещаются сначала дальние пункты, потом более близкие. Почти все они находятся на Крымском полуострове (Корсунь — современный Севастополь, Сурож — Судак, Тмутаракань —■ Тамань). А согласно Ипатьевскому своду ольговичи собираются окончить поход в Лукоморье — на побережье Азовского и Черного морей, как раз в зоне Керченского пролива! Успешное завершение такого предприятия могло бы вывести южную Русь из тупика внутренних войн, расширить территориальные границы федерации русских княжеств за устье Дона. В этом, видимо, и заключался генеральный план Игоря Новгород-Северского. Да, он мог изменить политическую f карту Европы и Руси еще в 1185 году, но... предводители половцев, заблаговременно оповещенные, успели сосредоточить на его пути превосходящие силы. Скорее всего войско Игоря в ходе трехдневного боя с легкой конницей неприятеля израсходовало весь боезапас стрел и было вынуждено капитулировать. Но потери русских были, вероятно, ие столь велики, как об этом обычно пишут. ШЕЛ К СИНЕМУ МОРЮ БОРИС ЗОТОВ, кандидат военных наук Итак, чем же все-таки был поход Игоря? Второстепенным пограничным эпизодом, примером полководческой неумелости и политической незадачливости своевольного феодала? Или же смелой и широко задуманной военной операцией с далеко идущими целями? К работам, в которых отстаивается последняя точка зрения, относится и статья Д. Зенина. В качестве одного из доказательств, что Игорь вынашивал замысел именно дальнего похода, автор статьи указывает на те места «Слова», в которых говорится: «хо-щу копие преломити конець поля Половецкого», «а любо испити ше-ломомь Дону». Но и в песне и в летописях есть еще множество прямых, точных и ясных указаний на географические ориентиры, позволяющие достаточно уверенно судить о маршруте русского войска, вплоть до места его трагической гибели далеко за границей. Вчитываясь в текст «Слова»: «да позрим Синего Дону», «Игорь к Дону вой ведет», «Ольгово хороброе гнездо далече залетело», «черные тучи с моря идут», «стрелами с Дону Великого», «на реце Каяле у Дону Великого», «половцы идут от Дона и от моря», «в поле незнаема среди земли половецкие», — заметим, что этот красноречивый пере- 53 |
