Техника - молодёжи 1985-03, страница 42

ние малоспящих или так называемых «неспящих» людей. Их Меддис назвал «асонными». Сообщения о них время от времени появляются в печати. Сардар Мохаммед, житель Лая-пура в Пакистане, например, не мог заснуть четыре с половиной года. Двадцать три года не знал сна иранец Маджид Занди, а Луиджи Вал-сания из итальянского города Сан-Дамиано д'Асти бодрствовал двадцать восемь лет. Правда, все эти люди не находились под систематическим наблюдением и не подвергались корректным обследованиям...

Довольно часто встречаются люди, которым, чтобы выспаться, нужно очень мало времени. Эдисону, например, для хорошего самочувствия и полной работоспособности нужно было поспать два часа ночью и немного днем. Философ Огюст Конт мог почти без она работать месяцами. Сам Меддис чемпионом среди «асонных» признает одну лондонскую медсестру, которой было достаточно 49 минут (ни больше ни меньше) сна в день.

Может быть, малоспящие и «неспящие» — живые примеры, подтверждающие ненужность сна? Может быть, их активная и вполне нормальная бессонная жизнь — реальная демонстрация «сонного атавизма»?

Надо ли говорить, что столь парадоксальная гипотеза вызвала настороженное, а у многих негативное отношение. Главный довод против нее — недостаточная обоснованность.

Но очень уж заманчива перспектива прибавить к нашей активной жизни еще одну ее треть! Разве не нашлось бы занятий, полезных и важных, на «освободившиеся» часы?

Теоретически сократить время сна можно с помощью химической блокады строго определенных мозговых структур (по этому принципу «работают» снотворные или возбуждающие средства).

Трудности, связанные с химической блокадой строго определенных центров мозга, при успехах современной нейрофармакологии, позволяющей синтезировать вещества с избирательным, узконаправленным действием, наиболее легко преодолимы. Сложнее с самим состоянием сна, с тем, что он — особая «работа», специфический характер которой пока неясен. Но и здесь можно надеяться, что успехи нейрофизиологии, с одной стороны, и нейрофармакологии—с другой, дадут ученым методы для искусственного создания особых перестроек в нервных механизмах сна, способных заменить естественные перестройки. Такое управление плюс химическое воздействие и позволили бы поддерживать состояние бодрствования в течение недель, месяцев, даже лет. Однако будут ли способны искусственные перестройки полностью

заменить естественный сон? Будет ли состояние такой перестроенной деятельности мозга равноценно обычному бодрствованию с его особым психическим функционированием?

И как быть с переработкой информации, происходящей во сне? Может быть, для ее «ревизии» подключить к мозгу человека ЭВМ на короткое время?

Задавая подобные вопросы, ученые в прогностическом плане не отрицают возможность уменьшить «суточную дозу» она.

Что же касается длительной жизни без него, то и здравый смысл, и современная наука заставляют с определенной осторожностью говорить о том, станет ли кардинальная ломка сложившихся нервных механизмов делом сравнительно простым и совершенно безболезненным.

Ученый

дает

ответы

А. М. ВЕЙН, профессор, доктор медицинских наук

Из обилия поднятых в статье «Морфей ставит вопросы...» проблем я выбрал для обсуждения две: сколько должен спать человек (если это ему вообще нужно делать) и как интенсифицировать психическую деятельность во время сна.

Сейчас нет серьезных оснований для утверждения, что сон — атавистическая привычка, которая не нужна современному человеку. Сон является одной из форм его деятельности, поведения, в основе фор-м игрою алия которых лежат потребности (биологические и социальные). Среди них потребность сна — одна из наиболее существенных, стойких. Отказ от него так же неразумен, как отказ от пищи, это может привести, как показали многочисленные исследования, к тяжелым последствиям.

Накопив большой опыт регистрации сна у здоровых и больных людей, мы не смогли доказать существования так называемых «неспящих». Вот, например, сотрудник клиники нервных болезней 1-го Московского медицинского института С. И. Посохов, исследовав недавно

нескольких больных, которые утверждали, что они изо дня в день не спят, установил, что, сами того не ведая, эти люди проводили во сне ежедневно 5—6 часов.

Автор статьи справедливо говорит о том, что, пребывая в состоянии сна, мы перерабатываем полученную информацию. Однако предложение о передаче ЭВМ функции ее переработки выглядит достаточно фантастическим, ибо нельзя упускать из виду тот факт, что во время сна в организме происходят важнейшие биохимические процессы.

Малоперспективна и, на мой взгляд, бездоказательна гипотеза о возможности ликвидации сна и высвобождения при этом дополнительного времени для интенсивной жизни в период бодрствования. Вопрос может быть поставлен несколько по-другому: не слишком ли мы долго опим? Ведь пища, например, необходима человеку, но мы не так уж часто пользуемся ею в избытке.

Несколько лет назад в одной из книг мы строили предположения о том, что когда-нибудь сон будет занимать не треть, а четверть нашей жизни. Сегодня такие примеры уже есть. Однако внешне заманчивые идеи Рея Меддиса о 24-часовом полезном бодрствовании, по существу, уводят нас от обсуждения главных вопросов, которые должен решить для себя каждый молодой человек: как я живу, правильно ли использую активные две трети жизни, организую внутреннюю интеллектуальную деятельность, разумно ли совмещаю умственные и физические нагрузки?

Хотел бы также предостеречь читателей от принятия идеи химического управления мозговыми процессами с целью подавления сна. Его аппараты находятся в мозгу в тесной связи с системами, осуществляющими психическую и регуляционную деятельность организма. Подавление механизмов сна может привести к необратимым изменениям в нем. Так что подобная экспансия не может не вызвать у нейрофизиологов серьезных возражений.

Мысль интенсифицировать во сне нашу психическую деятельность представляется мне более здоровой. Для этой цели некоторые ученые предлагают проводить перед сном различные психотерапевтические мероприятия — самовнушение, аутогенную тренировку и т. д. Но не надо забывать: психическая деятельность человека в состоянии бодрствования и сна теснейшим образом связаны друг с другом. Главное условие интенсификации этой деятельности у спящих — усиление ее в период их бодрствования.

Я нередко получаю письма от молодых людей, которые задают один

40