Техника - молодёжи 1985-04, страница 47

ковые получали поддержку и развитие.

Постепенно группа сама пришла к, той системе, которая стала фундаментом нового клуба. В основе ее лежал труд — добросовестная работа каждого в интересах всего коллектива. Желание и умение «вкалывать» определяло ценность каждого члена клуба. «Если у тебя есть идея — бери карандаш; если дело — напильник в руки и вперед» — этот афоризм точно передает атмосферу клуба.

Впрочем, «дело» в клубе Баранникова с самого начала никогда не выставлялось как самоцель. Оно

Начлет клуба авиационного конструирования ХАИ Наталья Лаврова.

было как бы формой дружеского общения, своеобразной «серьезной игрой», не исключающей ни шутки, ни розыгрыша. Это притягивало к коллективу больше всего.

— Мы не работаем, мы живем в нашем клубе, — говорит Володя Силюков.

Отсюда — и все праздники вместе, и все беды пополам. И чувство братства, без которого нельзя идти ни на какое серьезное и трудное дело.

А дел у клуба авиационного конструирования было предостаточно. Студенты не без намека назвали его КАК. Как и где достать материалы? Как добыть помещение? Как выкроить время? Как лучше

спроектировать аппарат?.. В первый год работы из-под Могилева привезли полуразрушенную «Брошку» — планер БРО-11. В подвале общежития «Брошку» распотрошили, изучили и выбросили, а потом создали свой планер улучшенной конструкции БРО-ДПК. В 1975 году с помощью знакомых пилотов ДОСААФ его подняли в воздух. Так в ХАИ родился авиаклуб нового типа — проектирующий, строящий и летающий.

Реальный аппарат, созданный почти на пустом месте, вызвал уважение — КАК приняли в ОСКБ в полном составе. Клубные разработки стали засчитываться как курсовые и даже дипломные проекты. Но споры вокруг каковцев не прекращались. Они по-прежнему не получали производственных помещений, а в 1979 году их снова «попросили» из ОСКБ как организацию, занимающуюся «неактуальными проблемами».

Баранников боролся, спорил. Он утверждал: такой утилитарный подход к научно-техническим работам студентов сужает диапазон их творчества, мешает развитию способностей, воображения, фантазии будущих инженеров и конструкторов. «В СКБ каждый студент должен пройти этап свободного формирования и реализации собственных идей, — говорил он. — Этот этап развития будущего инженера никогда не повторится».

Ему возражали: учиться можно на бесполезных и на полезных вещах. Несомненно, лучше последнее. ОСКБ ХАИ — это организация, разрабатывающая полезные вещи!

— Но что такое «полезно» в вопросе воспитания студентов? Только ли десятки тысяч рублей, заработанные по хоздоговору?.. А во сколько оценить пользу от «безумных идей», которые в будущем могут обернуться открытиями, от инициативности, самостоятельности будущих специалистов?..

Налет мотопланеров

ХАИ-29 н ХАИ-29М составляет по 90 часов, гидросамолета ХАИ-30 «Профессор Неман» — 21 час, гидросамолета ХАИ-ЗЗМ — 18 часов, мотодельтаплана ХАИ-38 — 10 часов, гидросамолета ХАИ-36 — 2 часа.

(Из отчета ОСКБ)

Опыт с планером БРО-11 убедил каковцев: чтобы быть независимыми и надежно летать, нужен мотор, нужен мотопланер. С ним исчезает необходимость в буксировке, лебедках, специальных аэродромах и приспособлениях.

— Именно тогда Баранников поставил перед нами цель: создать простую и надежную машину, при

годную для массового обучения пилотажу, — рассказывает ветеран клуба Наташа Лаврова. — Однако эта общая задача ставила перед нами десятки частных — ведь мы создавали принципиально новую схему. Например, разработка и крепление на планере винтомоторной группы; рассчитанное на новичков расположение рычагов управления и эргономика кабины; схема шасси; запасы прочности при грубых посадках и т. д. и т. п. Эти задачи в соответствии с учебной программой студентов стали темами их курсовых и дипломных работ.

В клубе сформировали несколько бригад, в том числе бригаду двига-телистов, засели за расчеты и чертежи. В дни студенческой практики, по выходным, вечерами строгали, вытачивали, сваривали... Два года спустя новый аппарат ХАИ-29 «Коршун» поднялся в воздух и был принят технической комиссией ОСКБ.

Сразу наряду с техническими задачами у клуба возникли новые — организация полетов, методика обучения на мотопланере, облет новых аппаратов. Многие из этих забот легли на плечи Наташи Лавровой, которая стала начлетом клуба.

Пожалуй, в судьбе Наташи наиболее полно выразилось то, за что так ратовал и боролся Баранников. Еще в школе она поняла, что без авиации ей просто неинтересно жить. В 1972 году, когда основатели будущего клуба только приступали к реализации своей идеи, приехала в Харьков поступать в институт, подала документы на самолетостроительный и... провалилась — недобрала одного балла. Ей предлагали поступать в другие институты, но она предпочла стать судомойкой в студенческой столовой, чтобы быть зачисленной на вечернее отделение ХАИ. И так два года: днем кухня, вечером — аудитория, библиотека, клубные дела. Дважды в неделю ездила поездом в Белгородский аэроклуб (в Харькове летного клуба не оказалось), летала, соревновалась, стала перворазрядницей. За отличную учебу ей разрешили наконец перейти на дневной факультет.

Но главное событие ее жизни состоялось раньше — она нашла настоящих друзей и единомышленников, мечтавших построить «свой самолет», и сразу с головой ушла в дела и заботы клуба. Работая под руководством Баранникова над строительством «Коршуна», она задалась целью: спроектировать, а затем построить вместе с коллегами спортивный скоростной мотопланер, предназначенный для второго и третьего года обучения. И уже в 1980 году появился

44