Техника - молодёжи 1986-10, страница 59

границы окружающего мира до каких угодно пределов».

Во всяком случае, он, пентанавт Ярослав Иванович Гай, на тридцатом году жизни, похоже, так расширил свои возможности, что его память оказалась почти целиком заблокированной...

Гай опустился в кресло, предназначенное для восстановления и стабилизации психофизиологических функций после Путешествий и тренировочных выходов на Дельта-уровень. Оно мгновенно реагировало на малейшее изменение положения тела. Он смотрел на цветных рыбок, весело игравших в искусственном водоеме. Сидел и слушал музыку, стараясь ни о чем не думать, успокоиться...

Успокоиться?.. Не удастся. В нынешнем положении главное — вспомнить все, что было. Это очень непросто, почти невозможно. Однако он должен.

Он, пентанавт первого класса, измотанный Перемещением, с почти заблокированной памятью, желает выяснить то, что оказалась не под силу самому Кристоферу Эриксону.

Один из пяти добровольцев, один из пяти, наделенных способностью предвидеть будущее, он пытался разобраться, в чем же причина неудачи.

Три года он провел в Центре исследований будущего, в лаборатории «Дельта», в изоляции от внешнего мира. Все было подчинено единственной цели: подтвердить теорию Кристофера Эриксона, проникнуть в зону «ИКС» с помощью Дельта-перемещения.

Когда приступили к опытам, их, добровольцев-пента-навтов, прозвали самоубийцами, камикадзе. Пентанав-ты — особая категория путешествующих в далекие миры. И он, Ярослав Гай, наиболее перспективный в команде «Дельта»...

...Даже Сергей принес кое-что оттуда, из зоны «ИКС». Его психофизиологическое тождество Дельта все-таки побывало ТАМ — приборы и компьютеры зафиксировали происшедшие изменения в полосах поглощения спектра его Дельта-тождества. Он доставил ряд данных, некоторые косвенные подтверждения того, что теория профессора Эриксона правильна. Он же, Ярослав Гай, тот, на кого возлагались наибольшие надежды, вернулся ни с чем. Ни с чем! Но ведь он там побывал! Приборы врать не могли... Его пришлось спасать. Эрика Крюгер и Алексей Тарасенко справились с этим блестяще. Однако их психофизиологические тождества были сориентированы лишь на его спасение, и они не смогли представить никакой информации о своих зонах: «ИКС-02» и «ИКС-03», пересекавшихся в какой-то точке с зоной «ИКС-01», где находилось Дельта-тождество Ярослава Гая. После такой нагрузки им придется недели две, а то и месяц адаптироваться к земным условиям.

А он, который мог бы помочь тем, кто отправится следом, не способен ничего сделать. По крайней мере сейчас, когда это так необходимо. Его старый друг Ахмет Гафаров, врач-нейропсихолог, успокаивает: «Положи ковер нетерпения в сундук ожидания. Не спеши. И тогда все пройдет». Пройдет ли? Через месяц снова наступит оптимальный момент для прохождения Дельта-канала, потом жди его через год. А программу нужно выполнять.

Почему не появляется Ола?.. Когда он спрашивает о ней, все отвечают уклончиво, мол, срочно выехала в Женеву, в Центр нейропсихологических исследований. Уехала?.. Не попрощавшись, не дождавшись его возвращения? Возвращения?..

Странное чувство охватило Ярослава. На мгновение ему показалось, что он вот-вот вспомнит. Цспомнит ВСЕ... Но это исчезло так же неожиданно, как>И появилось.

Мягкая мелодия убаюкивала. Веки у Ярослава невольно сомкнулись, и он погрузился в дремоту.

Проснувшись, Лусон ощутил в теле бодрость. На кресле. рядом с кроватью лежала одежда.

Костюм был необычен: белая куртка с множеством

карманов, узкие брюки, тоже с семью карманами. Все это из мягкой, приятной, блестящей материи. Больше всего Лусону понравились ботинки. Высокие, темно-синие, подошва мягкая, на ногах их почти не ощущаешь.

В ванной комнате нашлось все необходимое. Побрившись, Лусон увидел в зеркале моложавое, волевое, чуть усталое лицо. Но чужое! Он НЕ ПОМНИЛ СВОЕГО ЛИЦА!

Спокойнее — Гаскар говорил о шоке. Неужели шок стер из его памяти информацию о собственной внешности?..

— Гляжу, вы совсем поправились,— прервал его мысли голос Гаскара.

Лусон вернулся в комнату, поздоровался с врачом.

— Прекрасно выглядите! — продолжал тот.— Немного бледны, но это скоро пройдет.

— Я не помню своего лица. Тоже последствие шока? Так разве бывает?

— Многое зависит от того, насколько серьезна травма, а также от индивидуальных особенностей организма. Память восстанавливается тем быстрее, чем больше пациент задает вопросов. Так что спрашивайте. И вскоре вы вспомните все. Мы тоже заинтересованы в вашем скорейшем выздоровлении.

— Тогда позвольте задать вам первый вопрос: вы, вероятно, пытались выяснить, кто я такой и откуда взялся?

— Думаю, вы прибыли издалека. В районе Флор никто не терялся, это установлено. На вашей руке не оказалось датчика. Он, видимо, оторвался при падении — взгляните, на запястье остался шрам. Придя в себя, вы должны были поинтересоваться своим датчиком. Ведь информация о нем введена в мозг так, что она не стирается ни при каких обстоятельствах. Понимаете, НЕ СТИРАЕТСЯ. Вы спросили о каком-то коде. Можно предположить, что вы просто оговорились. Но оставим этот разговор. Вы, наверное, проголодались?

— Не откажусь,— усмехнулся Лусон. Откровенно говоря, улыбаться ему совсем не хотелось. Слова Гаскара о датчике — или коде? — вызвали странное чувство. Как и вчера, ему вновь показалось, что его КТО-ТО ПРЕСЛЕДУЕТ.

— Завтракать на этот раз вам придется без меня... А вот и Ола!

— Здравствуй, Лусон,— просто сказала девушка, протягивая ему руку.— Мы ведь уже знакомы, верно?

— Да... кажется,— смутился Лусон.

— Я вас оставляю,— сказал Гаскар.— С этой минуты Ола — ваш официальный наставник, советчик и друг.

— Разве бывают официальные друзья? — заметил Лусон.

— О, вы прекрасно отличаете оттенки,— искренне обрадовался Гаскар.— Дела идут на поправку быстрее, чем я ожидал.

За первые же три дня, проведенные с очаровательной опекуншей, Лусон многое узнал о Реете, шестой планете системы Арда. Год здесь продолжался 423 дня.

— Не будь я сама среди альпинистов, нашедших тебя, то могла бы подумать, что мы имеем дело с пришельцем,— отшутилась Ола в ответ на жалобу, что его биологические часы, судя по всему, постоянно спешат.— Видишь ли, время — это постоянное превращение будущего в прошлое. В нашем мозгу подобная трансформация происходит с индивидуальным восприятием времени. Оно словно «переливается» из левого полушария в правое. В левом как бы складывается образ будущего, а в правом как бы отражается прошлое, то, что пережито. Очевидно, после шока туннель, по которому в мозгу движется время, оказался блокирован. Однако, как я полагаю, это явление временное.

— Ты находилась среди тех, кто меня нашел?

— Да. Даже вызвала модуль, чтобы отправить тебя в институт реабилитации.

— А это далеко? До Лусона, той местности, где меня нашли?

56