Техника - молодёжи 1987-04, страница 27

ПЕПТИДНЫЙ КЛЮЧ?

низма? Чтобы ответить на эти во-росы, отправимся к ученым, которые испытывают новые пептидные препараты.

НЕПРИДУМАННЫЕ ЭЛДЖЕРНОНЫ

В одной из лабораторий биологического факультета МГУ группа физиологов под руководством доктора биологических наук Андрея Александровича Каменского проверяет действие пептидов на белых крысах.

Здесь я увидел реальных Элджернонов. Бросалось в глаза, что те крысы, которые отведали заветного вещества, выглядели активнее и, как мне сказали, стали сообразительнее своих собратьев.

Искусственные аналоги природных пептидов, которые им вводят, укрепляют память, повышают способность к обучению. Попутно эти же вещества стимулируют двигательную активность животных. (Но пока неясно, общая ли это закономерность или случайное совпадение.) Крыс проверяют как на «сообразительность», так и на выносливость.

Есть у препарата интересная особенность. Опыты показали, что на животных с хорошей памятью он почти не действует. Ну разве что тогда, когда крыса переутомлена, находится в стрессовой ситуации и временно глупеет. А вот память «бестолковых», плохо поддающихся обучению зверушек улучшается очень сильно.

Почему так происходит? Скорее всего «врожденная бестолковость» вызывалась недостатком пептида. Препарат не просто улучшает память, а выводит ее на максимально возможный для данного организма уровень. Если мы введем препарат ряду животных, то окажется, что одним он здорово помог, а у других и так все было в порядке, помощь не требовалась! Но главное, что и вреда от избытка пептидов никому не будет. В организме человека и животных существует мощная система разрушения коротких белков.

Р> полуподвале довольно тесно. Все заставлено стеллажами с приборами. Клетки с подопытными

животными размещаются внизу, под приборами. Ну а персоналу лаборатории остаются лишь извилистые проходы-коридорчики, напоминающие лабиринт, в котором испытываются подопытные животные.

— Мы с нашими зверушками находимся примерно в одинаковых условиях,— смеется Каменский.— Появляется даже что-то общее в характере. Я, например, когда иду по коридору, держусь вдоль стенки. Крыса никогда далеко от стены не отходит, хвостом ее касается как щупом. В темноте с пути не собьется...

Начинаем экскурсию по лабиринту. Вот передо мной камера «пассивного избегания». Это домик, состоящий из двух комнат. Одна — темная, а в другой горит яркая лампочка. Неопытная, впервые попавшая в камеру крыса обязательно заберется в темный отсек. Но там ее ожидает неприятный сюрприз. На полу натянута металлическая сетка, по которой пропускается слабый электрический ток. Получив довольно болезненный удар по лапам, крыса уже не пытается спрятаться в «норку».

Опыт повторяется через несколько дней. Если крыса не торопится переходить в темное помещение, значит, она не забыла об уроке. Оказывается, у крыс, подвергнувшихся пептидной обработке, память улучшается в 3—3,5 раза!

Аналогичные испытания проходят

в другой камере, где весь пол покрыт электрической сеткой, но зато есть полочка-выручалочка. Догадайся, запрыгни!

Замечаю, что препарат вводят крысам очень любопытным способом — через нос. Оказывается, только таким путем пептидное вещество может добраться до головного мозга (в том, как именно это происходит, ясности пока нет). Но известно другое. Существует так называемый гематоэнцефалический барьер, функциональная система, оберегающая мозг от вредных веществ. Он не пропускает короткие белки от периферийных частей тела к голове. А потому бесполезно вводить пептиды внутримышечно. Еще меньше смысла их глотать. Так что придется огорчить читателей. «Таблеток памяти» быть не может. Придется довольствоваться каплями аналогичных свойств...

Очень интересно наблюдать за реакцией крыс в «норковой камере». Как вы думаете, что сделает крыса, если перед ее носом окажется небольшое темное отверстие? Ну, конечно, засунет в него голову! А если таких отверстий много, то скучать животному будет некогда. Тем более если исследовательская активность подогрета пептидом памяти. (Замеры производятся по числу нырков за единицу времени.)

Показали мне и «баню». Животных сажают в пластиковые пеналы, чем-то похожие на скафандры. Признаться, зрелище уморительное. С одной стороны розовой бусинкой выглядывает нос, а сзади болтается длиннющий хвост. «Космонавтов» кладут шеренгой вдоль края стола таким образом, чтобы хвосты свешивались сосульками. А на плитке уже согревается вода. Температура «ба-