Техника - молодёжи 1988-07, страница 10

Очень скоро наш разговор принял доверительный характер.

Чувствуя мое расположение, Юрий Васильевич поведал о весьма непростой обстановке, которая складывалась вокруг его проектов. Строительство ветроустановки на 10 тыс. кВт намечено в Крыму на Ай-Пет-ринской яйле, но окончательное решение должно последовать вслед за рассмотрением его проекта на Техническом отделении АН СССР.

В первой половине апреля 1938 года на совещании, которое также вел академик С. А. Чаплыгин, Юрий Васильевич докладывал о своих вет-роустановках. Подробно охарактеризовал механическую и электрическую часть ВЭС на 10 тыс. кВт, сооружение которой уже началось на Ай-Петри. Его содокладчиком был H. В. Никитин, более подробно остановившийся на строительной части проекта, в особенности на оригинальной конструкции железобетонной башни, своего рода прообразе Останкинской. У них не только внешняя схожесть. Многие из тех технических «изюминок», что впоследствии Николай Васильевич использует при строительстве высочайшей телевышки мира, впервые были заложены в проект Ай-Петрин-ского «ветряка»!

Со времени предыдущего совещания по ветроэнергетике прошло всего четыре месяца, однако настроение у собравшихся резко изменилось. Это почувствовалось сразу, когда в прениях по докладу пошли выступления с необычно резкой критикой.

«Это — стремление к гигантомании!» — безапелляционно характеризовал проект один оратор, рубя рукой воздух. «Подобных разработок нет даже за рубежом!» — вторил ему другой, как будто повторение чьих-то зарубежных «задов» в конструкции может считаться ее достоинством. Голоса сторонников проекта были немногочисленны. Хотя в его защиту и выступили такие признанные авторитеты, как профессора В. П. Ветчинкин, Н. В. Кра-совский и даже работавший в ЦВЭИ ведущим конструктором по «альтернативной» ветроустановке Д-50 В. В. Уткин-Егоров.

Примирить оппонентов попытался в своем итоговом выступлении академик А. В. Винтер. Эти проекты, напомнил он, разрабатываются по решению Комиссариата тяжелой промышленности, утвержденному Г. К. Орджоникидзе. Чтобы подтвердить основные характеристики

ветроэнергетической установки мощностью 10 тыс. кВт, необходимо ускоренными темпами изготовить ее модель мощностью, скажем, до 10 кВт и испытать ее. Ясно, что эксперименты должны проводиться на той же территории, где будет сооружаться и основная установка. Полагаю, заключил без обиняков Александр Васильевич, что на этом дискуссию по вопросу сооружения столь важного для энергетики объекта можно закончить.

Совещание решило «рекомендовать Народному комиссариату тяжелой промышленности изготовить и испытать модель ветроэнергетической установки мощностью 100 кВт с двумя ветроколесами диаметром по 2м».

Итог известен: приостановив сооружение ВЭС на 5 и 10 тыс. кВт, Главэнерго приступило к проектированию модели на 100 кВт.

Последняя и, пожалуй, самая запоминающаяся встреча с Кондратюком произошла в начале 1941 года. Примерно в конце апреля, когда я был вызван в Наркомат тяжелой промышленности, мы случайно встретились с ним в сквере на площади Ногина.

Не без сожаления Юрий Васильевич рассказал, что башню ветряка с кабинами и помещением для электрогенератора пришлось выполнять не в железобетоне, как задумывали, а по старинке, цельнометаллическими. Но есть и хорошая новость. Только что он был у академика А. В. Винтера, просил помочь получить два 50-киловаттных электрогенератора. И академик прямо в его присутствии решил вопрос. В ближайшее время машины прибудут на Перовский механический завод, там уже вовсю идет изготовление двухколесного модельного агрегата.

Я, в свою очередь, тоже поделился новостями. Удачно шла разработка конструкции ветроагрегата мощностью 250 кВт. Он станет обслуживать крупный арктический объект связи Главсевморпути. В июне проект будет закончен и передан на завод-изготовитель.

Юрий Васильевич был удивлен тем, что в Главсевморпути удалось, причем весьма оперативно, решить вопрос не только по разработке кон-струк ии, но и по ее изготовлению. И вновь с оречью посетовал, что у него дело щижется очень медленно, с помехами, которые, как он выразился, создают некоторые товарищи, пристрастно следящие за его работой.

— Вы так интересно, так талантливо работаете,— воскликнул я,— что у вас всегда найдутся завистники!

— Чему же завидовать, Владимир Иосифович,— вздохнул он.— Ведь у меня же ничего нет.— Помолчав, тихо договорил: — Кроме твердой веры в то, что я делаю очень нужное для прогресса моей Родины дело!

После такого откровенного высказывания у меня защемило сердце. Я понял, что Юрию Васильевичу приходится трудиться в непростой обстановке. Тогда мне уже были известны его труды в области реактивных полетов в космос, в частности, к Луне, по разработанной им схеме. Многое хотелось тогда расспросить, вникнуть в подробности, в детали этой интересовавшей меня работы. Но видя, что мой собеседник возбужден, перевел разговор на другую тему...

— Что вы думаете о водороде как топливе? — спросил я (не из праздного, разумеется, любопытства). Дело в том, что еще в 1936-м на полярной станции Мыс Желания, я одновременно с ветроэнергетическими проводил и водородные эксперименты. В частности, мне удалось запустить и в течение часа заставить работать на чистом водороде бензиновый двигатель.

— А каким же образом,— оживленно спросил Юрий Васильевич, сразу, по-видимому, смекнувший, что водородное топливо можно использовать в ракетных двигателях космических аппаратов,— вы намерены получать этот газ?

— У меня разработана схема производства водорода путем электролиза воды,— ответил я.— В процессе используется энергия ветра.

Это заинтересовало моего собеседника, сразу оценившего достоинства этой идеи. Тут же мы обменялись суждениями и даже наметили мероприятия, чтобы в дальнейшем разработать комплексную программу по производству водорода с помощью энергии ветра. Условились, что в течение июня заканчиваем программу, а затем представляем ее в ЦК ВКП(б).

Увы, война сорвала наши планы. Самое же трагичное то, что эта встреча с Юрием Васильевичем, столь плодотворная и столь обнадеживающая в творческом плане, была последней. Об этом мне стало известно 4 октября 1944 года... Но об этом я скажу чуть позже.

В конце сентября 1944 года по

8