Техника - молодёжи 1988-07, страница 49

июнь 1946 года; характеристикой на Михайлову Н. С.; красноармейской книжкой, а также пок<и шием свидетеля Кибрика А. М. относительно того, что с апреля 1942 года с ним воевала Михайлова Неля, которая служила радисткой.

Что же касается осуждения истца за мошенничество, то в деле имеется копия приговора 1966 года Кировского районного народного суда Ленинграда. Однако событие имело место в 1966 году, поэтому судимость в настоящее время погашена. Иных данных и достоверных доказательств о наличии у истца других судимостей ответчик и соответчик не представили.

В силу этого суд считает, что в этой части указания в статьях журнала носят

клеветнический характер, порочащий честь и достоинство гражданина.

В соответствии со статьей 7-1 ГК РСФСР, ч. 2, если порочащие честь и достоинство гражданина сведения распространены в печати, они, в случае несоответствия их действительности, долж

ны быть опровергнуты также в печати.

Таким образом, суд считает установленным, что сообщенные в статьях В. Стрелкова сведения в отношении Кулагиной Н. С. порочат ее честь и достоинство, и потому ее требование подлежит удовлетворению.

Из решения народного суда Дзержинского района.

Иск удовлетворить частично. Обязать редакцию журнала *Человек и закон» в от ношении Кулагиной Н С. написать опровержение в течение месяца со дня вступления в силу настоящего приговора за нанесение ей оскорблении в части обвинений в мошенничестве и шарлатанстве.

* * *

26 января 1988 года Московский городской суд, рассмотрев кассационную жалобу В. Стрелкова, решение районного народного суда подтвердил. Приговор суда вступил в силу.

ОПРАВДАНИЕ ЭКСТРАСЕНСА, или Как правосудие может внести свой вклад в науку

Владимир МАРТЕМЬЯНОВ, доктор юридических наук, профессор

У этого дела как бы два аспекта, две цели. Первая — защитить честь и достоинство Кулагиной. Вторая — оградить истину явления, доказать, что это не фокус, не шарлатанство, не трюк ловкого мистификатора, а достойный научного познания факт. То обстоятельство, что вторая цель оказалась как бы водном пакете с первой, делало весьма непростой решаемую судом задачу, ведь своим решением он объявлял «потусторонние» факты реальностями!

Говорят, что познание истины проходит три стадии: «этого не может быть», «в этом что-то есть», «это иначе и быть не может». Развенчав версию о шарлатанстве Кулагиной Н. С., суд тем самым перевел исследование загадочных явлений, обнаруживаемых ею, из первой во вторую стадию. Кстати, напомним: поиск научной истины далеко не всегда прям. Нередки ситуации, когда «неудобные» находки отвергаются по соображениям, далеким от науки. Сейчас много пишут о гонениях на генетику, то же происходило и с кибернетикой. Но процесс познания остановить нельзя!

В данном деле ситуация осложнялась тем, что некоторые события жизни Кулагиной (не вполне праведного свойства) были истолкованы в связи с ее феноменальными свойствами. Отсюда и следующий шаг — сами факты, реальные, но не объясненные наукой, были объявлены проделками, фокусами, мистификацией. Некритическое восприятие первых звеньев означенной цепи поначалу порочило и само явление. Его объявили несуществующим, а саму носительницу явления чуть ли не «посадили на метлу»! Наука, оказавшаяся не готовой объяснить явление, замешкалась в исследовании главного звена цепи. Познание, как мы видим, устре

милось в другом направлении, к другому звену. В дело включился суд, который стал проверять сведения о том, что Кулагина Н. С. мистификатор, фокусник, а не носитель не объяснимых пока явлений. И это правильно, ведь в задачу суда не входит раскрытие естественнонаучных истин. Суд чинит правосудие. Его поиск — это поиск правды в споре сторон.

В орбите данного судебного разбирательства находились вопросы- имели место явления, которые демонстрировали загадочные свойства организма Кулагиной Н. С., или их не было, а они проявились, как об этом написал ответчик, благодаря ее проделкам, которым верить нельзя?

Заметим, что в делах о защите чести и достоинства обязанность доказать истинность распространяемых сведений лежит на их распространителе. Потерпевший вовсе не обязан доказывать их неправильность! Сконцентрировано внимание на фактах биографии истицы, игравших отнюдь не первостепенную роль.

Не думаю, что ответная сторона умышленно искажала истину. Нет, конечно, иначе бы возникло уголовное дело о клевете — за умышленное распространение заведомо ложных, позорящих другое лицо измышлений. Подчеркну: умаление чести и достоинства может быть допущено по неосторожности, а то и вовсе без вины распространителя сведений, добросовестно полагавшего их истинными. Однако никаких изъятий закон не делает при защите данных неимущественных прав, как и скидок на то, виновен ли и насколько тот, кто причинил моральный вред личности. Главным здесь является защита истца, а не наказание ответчика. Потому-то решение суда не со

держит санкций к нарушителям прав Кулагиной Н. С. Опровержение напечатанного — вот та мера, которую применяет в таких случаях суд. И здесь вряд ли правильно применять термин «обвинить», «в чем виноват» автор статей и т. п. Для данного дела это не имеет значения. Здесь важно только одно: соответствуют ли распространяемые сведения действительности и порочат ли они честь и достоинство?

Вдумчивый читатель обратил, наверное, внимание на то, что обсуждаемый вопрос не до конца пока ясен судебной практике: как быть, если распространитель сведений просто процитировал их из других печатных источников? Может он быть ответчиком по иску в таких случаях или он вправе воспроизводить такие сведения, не ревизуя их?

Как специалист, могу высказать по этому поводу свое мнение. Представляется, что в такого рода случаях есть основания ставить вопрос о привлечении к делу первоначального распространителя сведений, но решение надо выносить в отношении всех. Иначе ведь защитить честь и достоинство невозможно! Правда, по данному делу речь шла не просто о цитировании, а о цитировании «с прибавлениями». Поэтому суд, не имея ходатайств сторон о привлечении к делу автора книги 1974 года, имел достаточные основания решить дело так, как он это сделал. В этом смысле я не могу разделить позиции ответчиков, что иск должен предъявляться к первоначальному распространителю. Неубедительны и ссылки на нормы авторского права, ведь они касаются взаимоотношений авторов, а отнюдь не тех, кто затронут в публикациях.

И, наконец, последнее. По данному делу выступали в качестве свидетелей известные ученые-физики, их показания оказались решающими, подтверждая существование явлений, пока не объяснимых. Факты установлены решением суда, вступившим в законную силу. Этим правосудие внесло свой вклад в науку. Истина факта ограждена. Дело науки дать факту объяснение.

47