Техника - молодёжи 1989-04, страница 11

шую мое внимание фразу полностью:

«Только после нашего обращения в ЦК КПСС и Совет Министров СССР удалось прекратить антисейсмическую вакханалию около БАМа».

Да, такой уж человек был Виктор Прокопьевич Солоненко — он не мог допустить, чтобы его научная позиция, позиция настоящего ученого, корректировалась из-за чьих-то сиюминутных интересов. Его девизом всегда была беспристрастность и непредвзятость науки. Взволнованное выступление в газете «За науку в Сибири» — одно из последних в его жизни. В мае 1988 года его не стало...

Сейчас, перечитывая его статьи, опубликованные в том числе и в нашем журнале, поражаешься глубине и обоснованности его выводов в области сейсмологии Так, часть статьи «О чем говорят шрамы на лике Земли?» («ТМ» № 11 за 1972 год) он посвятил критике карты сейсмического районирования Таджикистана, составленной в конце 60-х годов без учета различных ярко выраженных сейсмоген-ных структур: разрывов, разломов, трещин. Что же касается проводившихся в те годы работ по определению предельной силы землетрясений в кавказском регионе, то в статье «Твердь земная — надежна ли она?» («ТМ» № 12 за 1975 год) он высказался ясно:

«За три полевых сезона была выявлена и изучена ранее неизвестная зона мощных сейсмоген-ных разломов, сбросообвалов и других следов былых землетрясений, протягивающаяся в высокогорной части Кавказа от озера Ри-ца до верховий реки Ингури в Сва-нетии. Они надежно рушат 8-балльный потолок официальной карты сейсмического районирования Кавказа».

Как видим, ученый решительно возражал против того, чтобы считать максимальный сейсмический уровень Кавказа равным 8 баллам. А ведь именно на этом настаивали тогда сотрудники Института физики Земли АН СССР, занятые составлением карты сейсмического районирования территории нашей страны. Возражения крупного специалиста в области инженерной сейсмологии они принялись всячески оспаривать. Напрасно напоминал ученый, что на ранних картах Кавказа 9-балльная зона показывала, что в прилегающих час

тях Турции, Ирана, да и на самом Кавказе землетрясения интенсивностью 9 баллов хорошо известны.

Например, в IX веке сильные подземные толчки неоднократно разрушали бывшую столицу Армении город Двин, и потому столицу в то время перенесли в город Ани. Сходная судьба и у Шемахи — древней столицы государства Шир-ван. Не менее десяти раз за последние 300 лет подвергалась она практически полному разрушению. В конце концов после катастрофического землетрясения 1859 года столицу и этого края перенесли из Шемахи в Баку. Уже в нашем столетии Зангезурское землетрясение 1931 года и Чхатлинское 1963 года были 9-балльными. В качестве дополнительных доводов Солоненко и его коллеги приводили малоизвестные исторические и археологические свидетельства разрушения или повреждения храмов и башен Сванетии, построенных с использованием антисейсмических приемов.

Однако составителям карты сейсмического районирования Кавказа и Крыма Б. А. Борисову, В. Н. Шолпо и их коллегам требовалось во что бы то ни стало опровергнуть выводы строптивых сибиряков. Они стали упорно отстаивать мнение о несейсмическом происхождении структур, описанных Солоиенко, выражали сомнение в их истинном возрасте или допускали их возникновение не однократно, а постепенно в результате нескольких событий.

Спорили отчаянно, доводы «вось-мибаллыдиков» принимали порой самые необычные формы. Один из участников Кавказской экспедиции МГУ Р. К. Баландин даже предпринял нелегкий труд изучения сказок, песен и обрядов сванов, не имевших своей письменности. Ознакомившись с их устным творчеством, он не обнаружил никаких упоминаний о землетрясениях и, более того, выяснил, что само слово «землетрясение» в языке сванов отсутствует! О чем и сообщил в своей книге «Неведомые земли», выпущенной издательством «Мысль» в 1980 году. Возможно, исследователи фольклора будут благодарны ему за труд, только вот в науке геологии такие аргументы выглядят весьма сомнительно.

В самый разгар научных дискуссий о сейсмике Кавказа трагедия постигла население соседнего Ирана, где в 1978 году произошло катастрофическое землетрясение си

лой 9—10 баллов. Но и оно не убедило наших «восьмибаллыциков», словно для катастроф существуют государственные границы.

Здесь я попрошу читателя вспомнить приведенные в начале слова академика Н. А. Логачева- «Были случаи, когда даже добивались снижения балльности землетрясений вопреки прогнозам». Вспомнили? А теперь давайте попытаемся дать ответ на такой вопрос: была ли позиция сторонников 8 балльного кавказского сейсмического потолка совершенно беспристрастной и непредвзятой?

Будем откровенны — среди самих ученых есть люди, которые в этом сильно сомневаются. Вот как оценил ситуацию, которая в то время господствовала, видный специалист в области наук о Земле академик Н. П. Лаверов, избранный недавно вице-президентом АН СССР: «В начале появлялись политические директивы, потом под них подводилось угодное научное обоснование, отбрасывалось, игнорировалось все то, что противоречило намеченному курсу, выбранному пути решения проблем».

Именно так в конце концов и получилось: возражения члена-кор-респондента АН СССР В. П. Солоненко, академика АН Армянской ССР А Г. Назарова, доктора геолого-минералогических наук А. А. Никонова и некоторых других ученых при окончательном утверждении в Госстрое СССР карты сейсмического районирования Кавказа были отброшены. Возобладало влияние ранее принятых директив, согласно которым была уже в полном разгаре стройка крупнейшей на Кавказе ИнгуриГЭС и всего ингур-ского каскада, а детище института Атомтеплоэлектропроект — Ереванская атомная электростанция прочно обосновалась в Армении.

Давайте же сейчас, 10 лет спустя, взглянем на официальную карту сейсмического районирования Кавказа и Крыма, ту самую карту, на которой 9-балльным землетрясениям уже не было места. Читателям нашего журнала достаточно будет раскрыть на 25-й странице № 6 за 1978 год. Там эта карта и напечатана в качестве иллюстрации к статье кандидатов геолого-минералогических наук Б. А. Борисова и В. Н. Шолпо. Авторы статьи называют свою карту прогнозной, предназначенной для предсказания будущих зем

9