Техника - молодёжи 1990-01, страница 58

19. А. Кларк. 2010: Одиссея-2

а

бортжурнале и автоматических регистраторах тоже нет ничего для нас интересного.

Единственное, что мы обнаружили — это послание Боу-мена матери. Не совсем понятно, почему он его не отправил. Очевидно, надеялся вернуться в корабль. Мы, конечно, переслали письмо миссис Боумен, она живет сейчас в доме для престарелых во Флориде. У нее душевное расстройство, так что она скорее всего ничего и не поймет.

Вот и все новости. Мне очень не хватает тебя. А еще — синего небосвода и изумрудной океанской воды. Здесь господствуют краски закатного неба красные, оранжевые и желтые. Они великолепны, но вскоре начинаешь скучать по холодным, чистым цветам противоположного конца спектра.

Целую вас обоих — пошлю новую весточку, как только смогу.

23. РАНДЕВУ

Из всего экипажа «Леонова» найти с доктором Чандрой общий язык удалось лишь Николаю Терновскому, специалисту по системам управления Хотя создатель и учитель ЭАЛ никому не доверял полностью, усталость заставила его принять предложенную помощь. Их сотрудничество привело к неожиданно удачным результатам. Николай каким-то образом ухитрялся определять, когда он действительно нужен Чандре, а когда тот предпочитает остаться один. То, что Николай знал английский хуже большинства своих коллег, не мешало: они общались в основном на компьютерном языке, совершенно недоступном другим.

После недели кропотливых трудов все управляющие функции ЭАЛ были восстановлены. Он напоминал теперь человека, который ходит, выполняет простейшие команды, справляется с несложной работой и способен поддерживать не особо притязательный разговор. По человеческой шкале его КИ не превышали 50; восстановилась лишь малая час*гь его прежней личности.

Он еще окончательно не очнулся от своего долгого сна, однако согласно заключению Чандры был уже в состоянии перевести «Дискавери» с низкой орбиты вокруг Ио к «Большому Брату».

Всем хотелось поскорее отойти от бурлящего пекла еще

на 7000 километров. Ничтожное по астрономическим меркам, это перемещение означало, что небо перестанет походить на пейзаж, достойный фантазии Данте или Иерони-ма Босха. И хотя выбросы даже наиболее мощных извержений не достигали кораблей, оставалась опасность, что Ио попытается побить собственный рекорд. Да и без того пленка серы все сильнее загрязняла иллюминаторы «Леонова»; рано или поздно кому-нибудь придется выйти в космос, чтобы ее счистить.

Когда ЭАЛ впервые доверили управление, на борту «Дискавери» находились лишь Курноу и Чандра. Впрочем, доверие было весьма ограниченным — компьютер лишь повторил программу, введенную в его память, и следил за ее выполнением. А люди следили за ним — в случае малейшего сбоя они бы немедленно вмешались.

Двигатель работал всего десять минут; затем ЭАЛ доложил, что «Дискавери» вышел на орбиту перехода. Как только это подтвердили радары «Леонова», он последовал за первым кораблем. После двух небольших коррекций и трех с четвертью часов полета оба корабля благополучно прибыли в точку Лагранжа Л-1, расположенную между Ио и Юпитером на высоте 10 500 километров.

ЭАЛ действовал безупречно, и на лице Чандры появились бесспорные признаки таких человеческих чувств, как удовлетворение и даже радость. Но к этому моменту мысли его товарищей унеслись уже далеко — до «Большого Брата», или «Загадки», осталось всего сто километров.

Даже с такой дистанции он выглядел больше, чем Луна в небе Земли: его неестественная геометрическая правильность поражала. В черном небе он остался бы невидимкой, но проносящиеся в 350 тысячах километров за ним юпитери-анские облака создавали контрастный фон. И еще одну навязчивую иллюзию: поскольку установить на глаз подлинное расстояние до «Большого Брата» было нельзя, он казался зияющим дверным проемом, прорезанным в диске Юпитера.

Не было оснований считать, что сто километров безопаснее десяти или опаснее тысячи; но чисто психологически такое расстояние представлялось оптимальным. Бортовые телескопы различили бы отсюда детали величиной всего в несколько сантиметров, но таковых не оказалось. На поверхности «Большого Брата» не было ни царапины, как это ни удивительно для объекта, который, вероятно, на протяжении миллионов лет подвергался метеоритным бомбардировкам.

55