Техника - молодёжи 1991-08, страница 58

сначала, ведь я только прикоснулся к загадке, чуть-чуть приподнял завесу, укрывающую тайну...

Постепенно глаза привыкли к темноте, я стал отличать проходы от стен и даже рассмотрел, что Славомир держит в правой руке обнаженный меч. Опустил руку на пояс и наткнулся на рукоятку своего оружия.

— Я вложил его в ножны. Думаю, что меч тебе еще пригодится, — тут же о" тировал Славомир.

— У тебя что — глаза на латылке? — поинтересовался я, стараясь замаскировать недовольство —ясновидение моего спутника не то чтобы пугало, но... В общем,-чувствовал я себя рядом с ним не совсем уютно.

— Нет, — усмехнулся почти невидимый ведун. — К сожалению, нет.

Я отмолчался, да и Славомир не поддержал разговора. Так молча, в тишине, нарушаемой только нашими шагами да редким звоном срывающихся с потолка капель, мы пробирались этим чертовым подземельем часа полтора. В общем-то, путь не был трудным, но я все время помнил о всадниках, проехавших здесь перед нами. А как, кстати, они умудрились пробраться? Проход был достаточно широк, но потолок нависал над самой головой, то и дело приходилось нагибаться. Лошади явно не пройти...

— Отдохнем, — Славомир устало опустился на землю.

Я ощупал подземелье руками, нашел место посуше и

гоже сел. И снова гнетущая тишина придвинулась со всех сторон. Прервал ее Славомир.

— Я хотел задать тебе один вопрос, — негромко произнес он.

— Спрашивай, — что еще мог я ответить?

— Артур не человек?

Вот тебе раз! За все время на'шего путешествия Никто ни в чем не заподозрил Артура. Что сказать? Солгать, но будет ли от этого прок? Сказать правду? Но как объяснить необъяснимое?

— С чего ты взял? — наивная уловка, попытка потянуть время.

— Я спросил о том, что меня сейчас очень интересует. И хочу получить прямой ответ. Почему — объясню позднее.

Лгать я не стал.

— Да, Артур не был человеком.

— А кто он?

— Как гебе объяснить... Ну, если хочешь... Он был машиной, как коляска, карета, арбалет, что ли... Не могу... Нет в вашем языке таких слов.

— Я понял, — холодно заключил Славомир и как точку поставил: — Нежить.

— При чем здесь нежить? — вяло возразил я. — Просто механический слуга.

— Я видел, что он прислуживал тебе, — согласился ведун, — но, наверное, не это было главной задачей. -•

— Ты прав, — подтвердил я. — Главная состояла в том, чтобы защищать меня.

— Тебя? Человека? —удивился Славомир.

— А что в этом странного? Ты же видел, как он бросился на этого монстра.

— Это меня и ему гило, — туманно пояснил ведун и вновь спросил: — Скажи, куда вы ехали?

— Это уже второй вопрос, — огрызнулся я, — ну да ладно. Наверное, пора и вправду объясниться. Похоже, ты именно тот человек, который может мне помочь. Но потом у меня тоже будут вопросы.

— Я отвечу,— тут же прозвучало из темноты.

И я рассказал Славомиру все. Вернее, почти все. География событий, а тем более время действия роли не играли, и я их опустил. Естественно, не рассказывая правду и о себе — все равно не поймет и не поверит. Мне и самому легче было представлять, что нас с ведуном разделяют пускай огромные, но все же измеримые пространства, а не бездны лет.

— Я хотел бы увидеть это кольцо, — попросил Славомир.

— Держи.

Ярко вспыхнул диск, закрепленный на цепи ведуна, и я увидел напряженное лицо Славомира, внимательно изучавшего роковой перстень. Потом свечение снова

померкло.

— Что скажешь? — теперь пришел мой черед спрашивать.

— Возьми. — Славомир нащупал мою руку, вложил в нее кольцо. — На своем веку я повидал немало подобных вещиц. Ну а сегодня мы видели того, кто их создал. Вернее, то, что от него осталось.

— Тот мрачный король? — загнанный вглубь ужас вновь поднялся во мне.

— Да, он. Морхольд — владыка этого мертвого государства. Видишь ли, люди не всегда были на Земле. Жизнь была и до нас, как будет и после того, как мы уйдем. Разные существа дышали этим воздухом. Были среди них и совсем безмозглые, и те, кто обладал разумом. Потом пришли люди. А еще позднее появился Ужас. Впрочем, может быть, он существовал всегда — только спал, ожидая прихода людей. Не знаю... Древние легенды говорят, что его разбудил Морхольд. Разбудил и стал его рабом, хотя сам до конца думал, что это Ужас служит ему. Так часто бывает. Своим вассалам Морхольд раздавал такие перстни и другие вещицы. В них замурована частичка Ужаса. А вместе с ней на волю вырывается Смерть. Тебе понятно, о чем я говорю?

— Понятно, рассказывай дальше.

— Ну вот... А еше Морхольд создал нежить — своих самых верных, самых страшных слуг. Тебя ничего не удивило в страшилище, которое' напало на нас в Ахр-Дору-ме? Кроме внешнего вида, конечно.

Я вспомнил недавнюю схватку и вновь содрогнулся. Что меня удивило? Спросил бы лучше, что не удивило! Хотя...

— Знаешь, оно было совсем рядом, но... Не было запаха зверя, я не почувствовал его дыхания. И крови не было.

— Верно, — удовлетворенно отозвался Славомир. — Ведь это была нежить. Ее существование поддерживается частицей Ужаса, заключенной в телесную оболочку. Обычное оружие против нежити практически бессильно. В лучшем случае может сдержать ненадолго. А это был кайрот — самое страшное из чудовищ, созданных Морхольдом. Оно одно может уничтожить целую страну.

— Но ты справился с ним довольно легко.

— Мы,—усмехнулся ведун.— Я и мой меч. На Земле немного таких, и нежить им не страшна.

— Что в нем особенного? — поинтересовался я.

— Его выковали гномы, в лунную ночь, из стали, расплавленной в пламени дракона. В металл добавлено серебро. но не то, из которого делают украшения, а настоящее, истинное. Крохи его встречались в древние времена в серебряных рудниках, а сейчас, пожалуй, не осталось и крох. Но и это не все. Сорок сороков наговоров наложено на этот меч. Они известны" далеко не всем ведунам — и только в их руках меч имеет настоящую силу...

— Подожди, — перебил я его, — ты говоришь: дракон, гномы. Но ведь они тоже нежить?

— Ты не понял. А может быть, я не все объяснил, — ответил Славомир. — Я ведь сказал, что на Земле с незапамятных времен жили Разные. Гномы, русалки, эльфы, драконы и многие другие обитали здесь задолго до человека. Людей они не любят, это верно, но никогда не делаю т им зла. Мелкие шалости — дело другое. Да и то сказать, за что им нас любить? Человек ведь всюду ведет себя как дома, разрешения не спрашивает... Вот они нас и сторонятся. Но Ужас и им враждебен. А нежить —

56