Техника - молодёжи 1991-08, страница 60

Морхольд — сын моего народа. Когда-то он был первым мудрецом, постиг тайны, скрытые от других. А погубило его еще при жизни то, что часто губит человека— жажда власти. Стереть с лица Земли ту мерзость, что породил Морхольд, нам завещали отцы и деды, и до тех пор, пока завет не выполнен, нет покоя ни им, ни нам. Ну а если не успеем сами — передадим древний завет своим детям. Есть у тебя еще вопросы?

От вопросов у меня голова раскалывалась, но я спросил первое, что пришло на ум:

— Ты сказал, что Морхольд мертв, но ведь мы его сегодня видели?

— Не его. Призрак. Тень зла, а не само Зло. Отголосок ужаса, а не сам Ужас. Три века назад наше войско разрушило Ахр-Дорум. Много славных воинов пало в битве, прежде чем был убит Морхольд. Но перед смертью он успел укрыть Ужас, да так, что за все эти годы мы не нашли его следа. А мы ищем, ищем так тщательно, что, казалось бы, песчинку в океане нашли. И нет нам покоя, потому что живы еще создания Морхольда, потому что знаем мы, чем грозит людям Ужас.

— Но почему вы все делаете один, не расскажете все это?

— Кому? —горечь прозвучала в голосе ведуна.—В те незапамятные времена, когда возник мой народ, мир был иным. Разные жили, да и теперь живут в мире с природой, им подвластны многие тайны. Но их время ушло. Мир человека иной, его оружие — логика. Хорошее, верное оружие, но — единственное. А мы стоим где-то посередине между Разными и человеком, мы — люди, но и Разные нам близки и понятны. Нам не верят, считают колдунами, слугами дьявола. Если где-нибудь появляется ведьма или оборотень, люди ищут ведуна, но столь же охотно отправляют нас на костры во имя своих богов. Ведь и ты не можешь поверить в мой рассказ, сопротивляешься ему из всех сил. Непонятное легче всего отвергнуть, объявить нелогичным, а значит — несуществующим... Ладно, пора идти.

— Подожди, — я не мог не задать еще один вопрос. — Кто ехал рядом с Морхольдом? Та красавица...

— Красавица, — Славомир яростно скрипнул зубами. — Это Каргона. Ведьма. Хотя она-то называла себя Феей Ночных Теней. Самая верная помощница Морхольда. И самая, пожалуй, страшная. Ей были известны многие кошмарные тайны. При битве у Ахр-До-рума ее не было. А потом сгинула, пропала куда-то. Если бы умерла, то мы бы узнали...

— Но ведь ты сам сказал, что там, в замке, был лишь призрак Морхольда? — не понял я.

— Да. Но именно это и страшно. Известие о смерти Каргоны мы, как я уже сказал, пропустить не могли. Если же она жива и вдобавок нашла способ встретиться с тенью Морхольда, времена предстоят страшные. Значит, Ужасу надоело отлеживаться в берлоге, он снова зашевелился, сам ищет выход на волю, собирает своих рабов. Думаю, и кайрот появился не случайно, много лет о нем никто не слышал.

— Но ведь ты его убил?

— Да, — жестко произнес ведун. — Кайрот всего лишь нежить. Соперник не самый страшный.

И снова мы шли, осторожно нащупывая дорогу во мраке подземелья. Ход опускался, и под ногами мерзко хлюпала грязь. Пару раз пришлось пересекать глубокие и чертовски холодные ручьи. Черная вода тускло отражала свет необыкновенной цепи, по поверхности скользили жадно распахнутые рты маленьких водоворотов. Затем ход повел вверх, под подошвами хрустко заскрипел песок, скрюченные корни деревьев выпирали из

стен и потолка, цеплялись за волосы и одежду. Потом снова начался спуск и опять подъем, ход извивался, как тело огромной змеи. Порой мне казалось, что мы и впрямь находимся в ненасытной утробе проглотившего нас чудовища.

Славомир молчал. Не начинал разговора и я — голова раскалывалась и от удара, и от совершенно ненормальных и невозможных мыслей. Король-призрак, магия, нежить, сорок сороков наговоров... Господи, в это невозможно поверить! Чушь, ересь, сказки далекого детства! Но ведь я сам видел привидения, в битве со сказкой погиб Артур. Может быть, все это правда, только правда непривычная и оттого неприемлемая? Когда-то, и не так ведь давно, телепатию, биополе, да мало ли что еще объявляли шарлатанством... Вдруг и вправду на Земле живут сказочные для нас, но совершенно реальные мыслящие существа—Разные, как назвал их Славомир? Но почему мы тогда ничего не знаем о них? Или просто не желаем знать? И как поступать мне — разведчику из далекого ХХП века в этом невероятном, но таком реальном мире?

Не давало покоя и еще одно обстоятельство. В Дальнем космосе мне не раз приходилось испытывать страх. Испытывать и преодолевать. Чувство это свойственно человеку — ничего не боятся только ненормальные. Но такого ужаса—захлестывающего волной, лишающего рассудка, я не испытывал никогда. Дважды —в замке Гюстава и в Ахр-Доруме —я едва удержался на самой грани... Хорош разведчик! Я ругал себя последними словами, разжигая злость, а вместе с ней и уверенность, что могу не поддаваться, должен, обязан, черт возьми! Держится же СлавОмир, хотя и ему приходится ох как нелегко...

Ход резко изогнулся, потом еще раз, еще, и вдруг моего лица коснулась волна воздуха, невероятно чистого и свежего после затхлого подземелья. Тускло засветилась какая-то полузасыпанная щель. Славомир, не раздумывая, втиснулся в нее, я последовал за ним и через мгновение выбрался на волю. Подземное путешествие кончилось.

Робкий рассвет поднимался над лесом. Подала голос какая-то пичуга, ей ответила другая... Птицы! Значит, мы выбрались из мертвого королевства Морхольда!

Иней лежал на траве, серебрил опавшие листья. Огнисто сверкали гроздья спелой рябины. И вот уже первые солнечные лучи коснулись верхушек деревьев. А я дышал полной грудью и упоенно глазел вокруг — словно эта картина осеннего леса была первой в моей жизни.

— Плохо, —голос подошедшего Славомира вернул меня к действительности.

— Что?

— Я осмотрел окрестности и... Впрочем, взгляни сам...

Щель, из которой мы выбрались, таилась под крутым боком огромного валуна — ни дать, ни взять, нора лисы или барсука. Даже песок вокруг разбросан ровным широким кольцом. А на песке... На песке четко отпечатались следы босыхчеловеческих ног. Они уходили от выхода из подземелья в лес. Местами трава была еще примята.

Я поставил ногу рядом со следами, надавил. След босых ступней был гораздо меньше.

— Понял? — поинтересовался Славомир.

Я ничего не понимал и не стал скрывать этого.

— Значит, ведьма жива, — терпеливо разъяснил он. — Призраки следов не оставляют. Каргона выбралась из подземелья и ушла по своим подлым делам. А если

58