Вокруг света 1978-01, страница 68

лую выставку калебасов — кухню бороро.

Разбит лагерь, и начинается кратковременная оседлая жизнь. Мужчины выбирают пастбища, лечат скот. Женщины принимаются за рукоделие — плетут для дома и на продажу циновки. За них надо выменять и просо-миль, и ткани, и мыло: пёль-бороро не согласится продать из-за хозяйственных мелочей даже самого жалкого бычка.

После изнурительных, бесконечных переходов жизнь среди зеленых, сладко пахнущих трав кажется бороро удивительно легкой и счастливой. И все с нетерпением ждут праздника ворсо.

В выбранный для праздника день никто не занимается привычными делами; только мальчишки, как всегда, пасут невдалеке стада. Когда солнце, устав висеть над головой, тихо скользит к земле, а тени удлиняются, невнятный гул поднимается над стойбищами.

Посреди всеобщей суматохи застыли едва различимые в зарослях кустарников, безмолвные фигуры. Это молодые мужчины наносят на лица ритуальный грим. Резкой черной чертой обводят глаза, внимательно вглядываясь в зеркальца. Красными, желтыми и белыми линиями подчеркивают скулы, подбородки, выписывают на лбу или носу геометрические фигуры. Из рук в руки осторожно передают мешочки с размолотыми в пудру цветными камнями. Губы надо обязательно покрасить в чернбгй цвет, чтобы еще белее вспыхнули в улыбке зубы. Это очень важно — нанести узор на лице ярче, четче, чем соперник. Ведь если во время танца «жереоль-йаке» понравишься девушке, она выберет тебя в мужья.

Заглушая визг бегущих ребятишек, поднимая клубы пыли, в стойбище влетают верхом на верблюдах парни из соседнего кочевья. Молодежь собирается в круг. Еще громче звучит песня, хор вторит солисту, руки отбивают ритм. И круг дрогнул, как будто зачарованный монотонной, протяжной песней, поплыл. Тридцать, сорок, пятьдесят мужчин медленно переступают, слегка согнув ноги, повторяя одно и то же движение. Старики, женщины, дети спешат занять удобное место в кольце зрителей.

В мужской хор врезается звонкий девичий голос, ему ответил перезвон браслетов — в нескольких шагах от мужчин девушки начали свой танец. Их круг меньше, и поют они тише. Одеты они, как всегда, в сине-белые или синие платья из домотканой материи,

некоторые модницы добавили к обычным украшениям что-нибудь праздничное, на лицах почти нет грима. Ведь их дело — только выбрать мужа. На головах девушек ловко прилажены свертки ярких тканей, вышитой женской одежды — самарас, украшения. Это приданое, которое каждая девушка с юных лет должна показывать во время праздника ворсо.

Когда солнце скрывается за горизонтом, танцоры снова прихорашиваются и выстраиваются в одну линию. Сильный голос запевалы вырывается из общего оживленного шума, ему отвечает хор. Руки все быстрее отбивают ритм, и линия танцоров, будто не выдержав этого темпа, сломалась и медленно двинулась к стоящим невдалеке девушкам. Старики протискиваются поближе, подбадривают молодежь криками и шутками. Иногда один из них выскочит из толпы и покажет этакое замысловатое па: вот, мол, как в наше время «представлялись будущей жене»...

А темп все убыстряется. Женихи мимикой и забавными гримасами стараются привлечь внимание девушек: один щелкает языком, другой таращит глаза, третий качает головой. Проходят минуты, песня звучит все быстрее, кажется, еще чуть-чуть, и у танцоров уже не будет сил следовать этому бешеному ритму. Но вот по знаку старика, распорядителя сватовства, девушки парами направляются к цепочке мужчин. Они грациозно проплывают мимо, слегка отбивая ритм руками, и условным знаком выделяют избранника. Жереоль-йаке окончен, брак-похищение заключен.

Кроме браков-похищений, у пёль-бороро сохранились и браки-помолвки. Их заключают родители жениха и невесты, когда у тех еще и первый зуб не появился. При выборе будущих супругов учитываются интересы семьи и всего рода. Часто, чтобы избежать раздела имущества, заключаются браки между близкими родственниками. Церемонии брака-помолвки растягиваются лет на пятнадцать, от рождения девочки до появления ее первого ребенка. В течение этих лет отец жениха должен подарить будущей снохе три бычьих головы.

И эта церемония приурочивается к праздникам ворсо. Молодой человек получает после брака-помолвки право на отцовство, даже если свадебный ритуал еще не соблюден полностью. Фактически супруги начнут свою независимую совместную жизнь года через два после рождения их первенца. Молодая жена будет жить в семье своих родителей, пока кормит ребенка грудью. Если ребенок здоров, брак будет считаться окончательно скрепленным и жена придет в дом супруга с ребенком и приданым.

JH икто из бороро, не может объяснить теперь, когда и как сложились эти ритуалы помолвок; скорее всего от браков между близкими родственниками рождались слабые, больные дети. А народ, ведущий полную лишений

кочевую жизнь, не мог допустить ослабления рода. По-видимому, тогда и возник вид брака-похищения. Он делал возможным выбор супруга в далеких кочевьях. Потом веками выработанная мудрая традиция узаконила этот брак, создала жереоль-йаке и упростила распад семей, созданных не по велению сердца, а из экономических или социальных предпосылок.

Этими стоянками-передышками в бесконечном странствии бороро пользуется правительство Нигера, чтобы оказать помощь кочевникам. Ведь до них практически не добраться по бездорожью пустынь в другое время года. Врачи, акушеры ехали в стойбища, лечили больных или отправляли их в больницы, делали прививки против желтой лихорадки, оспы, туберкулеза. Ветеринары обследовали животных. Кроме помощи кочевникам, эти меры предотвращали вспышки эпидемий и эпизоотий. Приезжали и преподаватели, чтобы научить детей и взрослых грамоте и счету.

Государственные служащие посещали стойбища, обсуждали со старейшинами проблемы пастбищ и маршрутов и, конечно, убеждали пёль-бороро переходить к оседлому образу жизни. В начале семидесятых годов кочевников было тысяч десять, но в их стадах сосредоточивались две трети крупного рогатого скота Нигера — около трех миллионов голов.

Засуха, свирепствовавшая в странах Сахеля в течение нескольких лет, поставила под угрозу само существование кочевых племен. Только в Нигере в эти страшные годы погибло около 80 процентов крупного рогатого скота, а это значит, что у кочевников северных районов страны скот вымер почти полностью.

Правительство Нигера с помощью других стран и международных организаций старается облегчить положение беженцев, создает для них поселения, снабжает их продуктами, организует животноводческие фермы. Там кочевники учатся обрабатывать землю, изучают ремесла, ну и, конечно, раз' водят скот.

Великая Засуха поставила кочевников перед выбором — или погибнуть, или приспособиться к новым условиям, перейти к оседлой жизни. А это трудный и длительный процесс, ломка устоявшихся представлений, ломка всей жизни, традиций, обычаев. Надолго захвачены пустыней некогда зеленые оазисы, погребены под песками источники.

И сколько времени пройдет, пока вновь взметнется облако пыли над стадами, там, где желтые пески сливаются с выгоревшим небом...

ее