Техника - молодёжи 1993-05, страница 23

пределить нагрузку по фюзеляжу, намеревались проложить между ним и камерами старые пожарные шланги.

17 мая 1990 года отправились на озеро и приступили к подготовке «мессера» к подъему. Спустили и закрепили на нем камеры так, чтобы подъемная сила была приложена к двигателю, крылу и хвосту, накачали под водой из запасного акваланга. Вскоре удалось приподнять хвостовую часть. Потом «спустили» импровизированные понтоны и попробовали поднять самолет со стороны двигателя. Не удалось — подъемная сила камер оказалась недостаточной: ошиблись в расчетах. Операцию пришлось отложить.

Следующая экспедиция начала работать 7 июня. На этот раз аквалангистов было больше, и погружались они парами. Уже на второй день удалось оторвать от грунта двигатель, потом, поочередно продув камеры, закрепленные у хвоста и крыльев, принялись медленно поднимать весь «мессер». И тут послышался отчетливый хруст... истребитель лег на грунт. Лопнула моторама. Теперь двигатель удерживался на фюзеляже только пушкой и какими-то двумя трубами. Видимо, при вынужденной посадке на лед машина крепко ударилась, и моторама надломилась.

К месту стыковки крыльев добавили две камеры от трактора «Беларусь», продули. Самолет вновь пошел вверх и наконец всплыл. В таком подвешенном состоянии мы рассчитывали отвести «мессер» к берегу, предварительно выбрав место, где удобнее погрузить его на транспортер.

На место перелома наложили бандаж; одна моторка взяла самолет на буксир, другая прокладывала ей путь — в обход каменистых гряд. Примерно в 70 м от суши остановились, выпустили воздух из камер и прито-пили «найденыша» на песчаном грунте, на глубине 4,5 м.

Из дневника экспедиции.

«29 июня 1990 года. Прибыли на озеро Свибло. Весь день занимались разбивкой лагеря и зарядкой аквалангов.

30 июля. Осмотрели самолет. Его слегка развернуло (наверно, волнами), место перелома стало шире.

1 июля. Решили приподнять «мессер» и завести под него «сани», изготовленные из найденного на берегу старого плота.

2 июня. Подогнали к урезу воды присланный председателем колхоза «На страже Октября» трактор, завели на него трос от «саней» и потянули, через каждые 10 м перестрапливая сцепку. Аквалангисты контролировали перемещение всего устройства. У озера собрались местные жители...»

И вот на поверхности показался стабилизатор, за ним кабина, фюзеляж, крылья. Заморосил дождь, но никто не уходил, а когда самолет оказался на суше, все собрались около него — трогали, фотографировались...

...Мы благополучно довезли «мессер» до Москвы и устроили его в ангаре, любезно предоставленном руководством Центрального аэроклуба имени В.П. Чкалова в Тушине. Некоторое время он пробыл там, а потом находку переправили на территорию соседнего завода. Охраняемую территорию...

Вот оттуда-то «мессер» и исчез. Попытки найти похитителей успехом не увенчались — охрана завода, естественно, ничего не видела, правда, сотрудники ГАИ заметили трейлер, выехавший ночью с заводской территории, но проверять его почему-то не стали. Милиция наотрез отказалась помочь в розысках. Куда делся с таким трудом добытый «мессер», остается только догадываться. Впрочем, после известной публикации 1990 года в журнале «Огонек», автор которой призывал зарабатывать валюту, продавая за границу раритеты, нетрудно сделать предположение. Наш «мессер» наверняка еще раз «всплывет». Только не у нас...

Начальник группы фонда вооружения Центрального музея Вооруженных Сил, старший научный сотрудник Сергей ПЛОТНИКОВ

ЭТОГО И СЛЕДОВАЛО ОЖИДАТЬ

К сожалению, приходится констатировать, что безвозвратно /трачен еще один очень интересный образец боевой техники периода Великой Отечественной войны.

Причины столь печального происшествия очевидны — энтузиасты из клуба подводного поиска «Альбатрос» действовали не так, как требуют музейные правила и инструкции, принятые при поисках подобных реликвий. Начнем с того, что было необходимо заранее, до подъема самолета, произвести его тщательное обследование, постаравшись установить номер или название эскадры люфтваффе, к которой он принадлежал. Вероятно, это было вполне возможно — на машине сохранились не только кресты на плоскостях, но и другие опознавательные знаки, в том числе и эмблема эскадры. После того как «мессер» оказался на берегу, следовало найти номер его двигателя и планера.

Кроме того, красногорские поисковики были просто обязаны сообщить о находке в военные музеи. Хотя бы в крупнейшие, находящиеся рядом с Красногорском. В Москве — Центральный музей Вооруженных Сил и Музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе, в Монине — музей Военно-Воздушных Сил. Конечно, солидную материальную помощь они участникам экспедиции вряд ли оказали бы, но непременно помогли бы идентифицировать Ме-109 и обеспечить его хранение.

Грубейшей ошибкой поисковиков следует считать то, что работы на озере Свибло не документировались должным образом. Информация, содержащаяся в дневниках экспедиции, к сожалению, не может считаться строго документальной. Следовало заручиться официальным подтверждением (заверенным печатью) правления колхоза «На страже Октября» о том, что находка была сделана на его территории.

Добавлю, что и передача истребителя на хранение в ангар Центрального аэроклуба имени В. П. Чкалова также была проведена без соответствующего акта. Вполне вероятно, что именно поэтому бесхозную реликвию вскоре пришлось переместить оттуда на формально охраняемую территорию соседнего предприятия. Его руководство согласилось некоторое время держать самолет, однако не несло перед поисковиками никакой ответственности.

А ведь этого могло не случиться, если бы красногорцы действовали в содружестве с музейными работниками. Замечу, что опыт других клубов, занимающихся выявлением боевых реликвий, свидетельствует: если у находки есть «хозяин», она никуда не пропадет и займет положенное место в экспозиции...

21