Техника - молодёжи 1997-03, страница 59

нус облачной воронки вспучился, налился клокочущим синеватым пламенем — и вот кедр замедленно, как при обратной съемке, воз несся на обрыв, принимая в полете отвесное положение. Вместе с ним полетели вверх груды камней и песка, кусты, трава - и прилеплялись к обрыву, наращивая карниз. Одновременно с этими чудесами мертвец был поднят рукою невидимого великана, оживлен и зашагал задом наперед. «Они умеют поворачивать время вспять, — мелькнуло у меня в голове. — И ни кто иной, а я, Жанна, им помогла».

Экран погас.

— Можешь открыть глаза! — пропищала летунья. — Ты исполнила долг спасения! И будешь отблагодарена Капитаном, оживленным то бою. Через шесть минут можно будет покинуть камеру ревитации, где мы с тобой находимся. А пока присядь, отдохни.

...Чего я только не передумала в зти шесть минут. Говорящая бабочка, воронка, полная небесного огня, кедр, взлетевший на обрыв. Да, мне посчастливилось: очутилась на инопланетном корабле и спасла Капитана.

— Немедленно покинь камеру ревитации! — послышался откуда-то густой голос с металлическими нотками. — И поторопись!

Я встала, зашагала к проемчику.

Предо мною стоял вырванный из лап смерти. Выглядел Капитан лет на сорок пять, был выше меня чуть не на две головы и немного сутулился. Лицо бронзовело загаром, глаза черные, пронзительные, волосы каштановые, как у Эрика. Вся правая сторона лба обезображена синевато-розовым шрамом в виде излома молнии.

Не снимая перчаток, капитан вытащил из кармана подобие электронных часов, повернул рычажки, вгляделся в экранчик. И прорычал:

— Как посмела ты, негодница, все двадцать секунд подглядывать за процессом ревитации?! Тебя предупреждали о запрете?

— Предупреждали! — проскрипела, шевеля усиками, крылатая доносчица, сидя на спинке черного кресла.

— Известно тебе, чем грозит нарушение запрета? — голос уже рокотал.

— Коррекцией судьбы! — опять подсуетилась златокрылая.

Подобно любой красивой женщине, я не терплю угроз в свой адрес

со с ороны мужчин. От подобной наглости вся кровь во мне вскипела, и я едва не влепила пощечину самонадеянному капитанишке, но вовремя спохватилась, ответив как можно мягче:

— Но позвольте, я не совершила ничего предосудительного, а меня обзывают негодницей. Да, наблюдала, как вас вытащили с того света, ну и что?! Не будь меня — и валялась бы ваша милость и посейчас под кедром.

— Ошибаешься! Не появись ты — и все равно в течение получаса ревитатор включился бы автоматически. Ты же самовольно исказила причинно-следственный континуум.

— Но меня упросила ваша бабочка, — возразила я.

— Это моя младшая дочь, — отвечал он потеплевшим голосом. — По земным меркам, Ванессе — около четь рех лет, совсем еще несмышленыш. Ну и кинулась спасать отца с чужой помощью. Несмотря на строгий наказ.

— И потому я негодница, да? — захныкала я, достала платочек и отерла невольно выкатившиеся слезы.

— Да пойми ты, пойми: из-за твоего вмешательства весь Горный Алтай мог унестись в тартарары.

— В тартарары — это куда же? - съехидничала я. — На Луну? Или на Меркурии⁹! Или в созвездие Кассиопеи?

— В никуда, в никуда! Ни туда, ни сюда! - пропела Ванесса, решив меня, видимо, подразнить.

Капитан подошел к креслу, пересадил бабочку на смуглую ладонь, посмотрел на нее пристально и сказал:

— Девочка Ванесса! Ты трижды забыла о своем обещании не вме шиваться в разговоры взрослых с представителями низших цивилизаций и сообществ. И потому прими смиренно наказание неподвижностью.

Бабочка метнулась было ввысь с руки Капитана, но ее золотисто зеленые крылья вдруг застыли внутри хрустального шара, явившегося в пустоте. Суровый отец водрузил шар на серебристый треножник филигранного литья, стоявший на одном из пультов. Затем обернулся ко мне и сказал как ни в чем не бывало:

— По крайней мере, в другую Галактику мог бы переместиться Горный Алтай из-за твоего любопытства.

Я ужаснулась и спросила:

— Но какие же силы способны вырвать из земного шара такой кусище? И зачем?

— У тебя светлая головка, Жанна Гернет, — улыбнулся Капитан. — Пойми: никто во Вселенной не посягает ни на один земной пейзаж. Все, что мы, космостроители, делаем — это воспроизводим на других, обустраиваемых нами планетах, точные копии самых красивых ваших мест. Взгляни направо. Что там, за стеклом? Уменьшенная копия Горного Алтая. Давай подойдем поближе... Смотри. Вот озеро Те-лецкое, другие озера. Вот Катунь с притоками. Гора Белуха в короне вечных снегов. Узнаешь? Мы воспроизведем зту красоту в других мирах.

— И людей воспроизведете? И зверей? И птиц? — допытывалась я.

— Только геологические красоты и растительность. В иных мирах живность может быть совсем иная. Мы воссоздаем пейзажи, так ска

зать, доисторические. Сам же процесс воссоздания настолько филигранен, что любое неосторожное вмешательство в локальный причинно-следственный континуум грозит серьезной бедой.

— Значит, я из любопытства не закрыла глаза и вмешалась в этот самый кон-ти-ну-ум?

— Едва не вмешалась. К счастью, вовремя сработала аварийная система деспиллиризации, я не смогу кратко объяснить это понятие. Зато смогу, и даже обязан, тебя наградить. Выскажи любое желание, касающееся лично твоей судьбы. Мы с дочуркой постараемся его выполнить.

— Выполним! Выполним¹ — запела бабочка, вновь обретшая свободу-

— Хочу стать бессмертной, — вступила я в озорную игру.

— Индивидуа ьное бессмертие возможно, — сказал Капитан.— Но далеко не все так прос о Жанна. Не хочешь же ты прозябать шестисотлетней старухой, не так ли? Или вообрази такое: ты старишься, умираешь, после смерти перерождаешься в кедр, через три столетия засыхаешь, опять перерождаешься, предположим в черепаху или каракатицу — и так далее. Такого ли бессмертия жаждешь?

— Никаких дряхлых старушек! — выпалила я. — Никаких бессмертных каракатиц. Хочу оставаться красавицей лет до шестидесяти, — а потом моя душенька пусть отлетит в небеса.

Капитан опять извлек свой приборчик, опять покрутил на нем колесики, помолчал, а затем отвечал, скашивая глаза на экранчик:

— Жанна, ты должна понять: в мире все жестко взаимосвязано. Струны причинности по всей Вселенной натянуты до предела, тронь — зазвенит. Любое чудо неукоснительно обставлено множеством условий и условностей... Теперь напряги внимание: существуют три варианта выполнения твоего последнего желания. В первых двух ты продолжаешь вести рассеянную жизнь красавицы. Перебираешь мужчин, удовольствия, наслаждения. А погибаешь, дожив до шестидесяти лет, в автокатастрофе. Но не сразу — после страшных мучений. Это вариант первый По второму, смерть наступает от проказы, которой ты заразишься в Индии.

— Упаси Боже! — вырвалось у меня. — Долой проказу и автокатастрофы!

— Третий вариант. Сохраняя очарование молодости, ты все по следующие сорок лет пребываешь неразлучно с Эриком Гернетом. Становишься его тенью. Наставницей. Сестрой. Секретарем. Пылкой возлюбленной. Рабой до скончания времен. Забываешь все свои прежние любови и любовишки. Мы сделаем так, что твой муж прославится на весь мир открытиями вакцины против СПИДа и ТРЭНСа. Вы станете одной из самых богатых супружеских пар планеты. Я говорю: супружеских пар, а не семейств. Ибо Эрик Гернет не может и никогда не мог иметь детей, о чем ты не подозрева

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ

57

3 ' 9 7