Техника - молодёжи 1997-03, страница 63

Федор Шаляпин в пантеоне великих — лица случайные. И все же: Александр Пушкин и Эмиль Золя, Михаил Лермонтов и Жан Поль Сартр, Ленин, Сталин и Хрущев, как и многие другие знаменитости, телесной высотой отнюдь не выделялись. Скорее наоборот. Наполеон, допустим, имел рост всего 151 см, Чарли Чаплин — 160... Полагают, что такие особы честолюбивее, а стало быть, настойчивее и энергичнее в достижении поставленных целей. Отсюда и результаты.

Обобщающий рецепт величия дал однажды премьер-министр Великобритании Уин-стон Черчилль. Когда его спросили, в чем кроется залог успеха, тот ответил: всегда относиться серьезно ко всему, что ты делаешь, но никогда — к самому себе. Любопытно, многие ли из «списка Харта» следовали этому совету? □ Из коллекции А. Сафонова

Кто есть кто Русский триумф во французском судостроении

После того, как летом 1935 г. французский лайнер «Нормандия» побил скоростные рекорды всех своих знаменитых предшественников — английской «Мавритании», немецкого «Берлина» и итальянского «Рекса», мировая общественность узнала, что значительный вклад в этот шедевр технической мысли внесла русская кораблестроительная школа. «Выход в плавание «Нормандии»,— писала газета «Иллюстрированная Россия», выпускавшаяся тогда в Париже,— будвт встречен всем миром, как новое достижение человеческого ге

ния, и нам, русским, особенно приятно отметить это, так как наше сердце полно гордости за нашего соотечественника инженера В.И.Юркевича, принявшего в этом торжестве большое участие своим изобретением, делающим эпоху в кораблестроении».

Выпускник Петербургского политехнического института Владимир Иванович Юркевич (1885 — 1964), трудившийся до эмиграции на верфях Петербурга и Николаева, появился у руководителей фирмы Пеноэ — монопольного строителя французских трансатлантических лайнеров — в 1928 г. Он предложил

новую форму судового корпуса, который почти не создавал носовой волны. Однако его необыкновенно большая ширина вызвала большие сомнения у тамошних специалистов, всем опытом кораблестроения приученных к мысли, что для увеличения скорости нужно обязательно уменьшать ширину миделя. А Юркевич настаивал: разработанный им корпус достигнет заданной скорости при большей ширине и при меньшей, на 10 — 15%, мощности машин. И хотя первые же модельные испытания подтвердили правоту русского инженера, прошло два года споров и проверок, пока не решили строить крупнейший в мире «транса лантик» по форме Юркевича...

Участие в создании «Нормандии», первой преодолевшей скоростные рубежи в 30 и 32 узла, вырвали Юркевича из эмигрантского небытия. В 1933 г., получив патенты на изобретенную им форму уменьшенного сопротивления и на методы переделки корпусов других форм, он организовал в Париже «Бюро проектирования морских судов формы Юркевича» — БЭКНИ, где группа привлеченных им соотечественников поставила целью «связать сокровища русского кораблестроения с современной технологией».

Председателем правления и главным администратором были французы, всю же техническую политику возглавили русские инженеры. Сам Юркевич вел работы по конструкции корпуса и винтов. Руководителем механической и коммерческой части стал В.П.Вологдин, бывший директор-распорядитель Николаевских судостроительных заводов. Консультантом по тепловым двигателям — В.П.Аршаулов, бывший директор общества «Кавказ и Меркурий», пионер теплоходострое-ния. Техническими расчетами ведал А.М.Петров.

После успеха «Нормандии» на БЭКНИ возникла настоящая мода, и оно за четыре года своего существования спроектировало и переоборудовало около полусотни судов суммарным водоизмещением 300 тыс. т. В последнем случае у старых судов отрезали нос и заменяли его новым, благодаря чему скорость удавалось повысить с 9 — 10 узлов до 16 — 17!

Конец этой напряженной деятельности положила угроза надвигавшейся войны: в 1937 г. Юркевич ликвидировал БЭКНИ и открыл в США новую фирму — «Контору по проектированию судов Юркевича». Но, увы, пик его творческой деятельности был уже позади. Как писал один из близких друзей Владимира Ивановича, в США «ценятся мозги, только соединенные с умением протолкать себе дорогу локтями, а так как Владимир Иванович проталкиваться локтями, будучи

джентльменом, не умел, то, кроме эксплуатации его мозгов, он не сделал в США той карьеры, которая соответствовала бы его инженерному гению и опыту». □

Г.Смирнов, инженер

Почтовый ящик Тайна «Мари»

Последний раз по фамилии меня, военнопленного, вызвали иэ строя в конце мая 1944 г., когда из «неисправимых» формировали этап в концлагерь Бухен-вальд. А там нам присвоили номера (я — № 27839), которые красовались на груди полосатых одежд наряду с красными треугольниками. И после месячного карантина отправили на соляную шахту «Мари» — это где-то между Магдебургом и Бра-уншвейгом. Работа была каторжная — беспрерывно погоняли и избивали палками, изматывая к концу смены до потери сознания. Да что говорить, жестокость гитлеровцев общеизвестна. Я же вот на что хотел бы обрати ь внимание.

Мы выбирали каменную соль на глубине примерно 400 м, так что штреки завершались подземными залами около 100 м длины, 50 м ширины и приличной высоты. Добытое нагружали в вагонетки, транспортировали к стволу шахты и подавали на-гора. Но ближе к концу войны, где-то в марте-апреле 1945 г., попав в ночные смены, нам вдруг пришлось делать обратное — принимать сверху ка-кие-то ящики и укладывать их в залы. Однажды, когда случилась авария со светом, узники, среди которых, помню, был по кличке Цыган, отодрали крышку одного из ящиков, выхватили первое попавшееся и заделали его обратно. Как потом оказалось, это были старинные золотые карманные часы и массивный золотой перстень с надписью изнутри «Цум гебуртстаг. 1868 яре» («К дню рождения. 1868 год»). Причем смельчаки успели разглядеть внутри ящика и другие драгоценности. Этот поступок не прошел для нас даром — немцы начали что-то подозревать, делали тщательные обыски, гоняли нас по вонючей жиже вокруг уборной, потом, чтобы «отмыть», заводили в помещение с бетонным полом и клали в налитую там холодную воду. Но не нашли ничего и не услышали ни от кого признания. Тем не менее в ночной смене мы больше не работали.

Ящиков спустили сверху много, затем их забаррикадировали какими-то станками, оборудованием (немцы, видимо, хотели строить под землей какой-то завод — недаром приступили к подготовке зала еще на 700 м глубже), разным барахлом, даже венскими стульями со звездой на сидении, а входы в залы заложили глыбами соли, и после того, как их облили водой, никаких признаков этих входов не оста

лось, будто ничего и не было. О том, что ящикам придавали исключительное значение, говорит и то, что по окончании их захоронения стали ходить упорные слухи: немцы собираются открыть шлюз и затопить шахту вместе с нами, свидетелями. Акцию не осуществили лишь благодаря стремительно развивавшимся событиям войны.

Опознать «Мари», мне кажется, нетрудно — хотя бы по двум отличительным штрекам. Один, заброшенный, немцы называли «штреком тойфеля», т.е. «чертовым». В него они боялись заходить, а нам терять было нечего. Там мы набирали разноцветные кристаллы соли: клали их в пустую колбу из-под электролампочки и подсвечивали — получалась сказочная вещь! Другой штрек тоже необычный. По его спускающемуся полу были проложены рельсы, которые упирались в соляную стену. Так вот, на ней явственно проступал отпечаток человеческой фигуры, как бы ее сильно увеличенная тень. Немцы, проходя мимо этого места, снимали головные уборы, заставляли и нас делать это. Потом мы узнали: некогда, при подъеме вагонеток, оборвался трос, они ринулись вниз — прямо на шахтера, которому некуда было деваться. От него-то и осталась эта увеличенная тень. □ Ф.Филатов, участник советско-финляндской и Великой Отечественной войн г.Балашов Саратовской обл.

От редакции. Сообщение бывшего офицера Федора Никитовича Филатова представляется нам чрезвычайно интересным. Во-пер вых, спрятанные драгоценности. В свое время (см.№ 2 — 4 за 1989 г.) мы писали о том, как по письму майора в отставке Дмитрия Ефимовича Грубы провели экспедиции в Вислинском заливе, где советские аквалангисты совместно с польскими пытались найти затопленные в войну ящики с сокровищами. Теперь времена изменились и организовать подобное мероприятие нереально. Дай не мешало бы предварительно провести соответствующий архивный розыск — не извлекли ли за минувшие полвека таинственные ящики?.. Во-вторых, тень на соляной стене. Как мы знаем, поваренная соль активно используется экстрасенсами, посколькуона, по их мнению, чутко реагирует на биоэнергию человека и даже впитывает ее, претерпевая структурные изменения. Исходя из этого, вырисовывается такая драматическая ситуация: шахтер, перед неминуемой гибелью, сконцентрировал (сфокусировал) жизненную энергию и выплеснул ее. Отсюда — и оставшаяся его увеличенная тень (проекция). Но одно дело — умозрительные размышления и другое — неопровержимый факт. Вот если бы удалось разыскать эту тень — то-то была бы сенсация для ученых! Ш

Рис. Владимира Резникова

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ  3 ' 9 7

61