Техника - молодёжи 1998-03, страница 43

— Банк и Внешторг. Как без них? Нарушение финансового этикета, — Идеалист привык и не к таким кульбитам.

— Вот чек Внешторгбанка, заполните сами. Но звоните, звоните! — мэр выдернул конверт из кармана, как чеку из гранаты; заранее, видимо, заготовленный конверт.

— Пересвет, поднимись, милый, со своими, сыграйте. Грамм, включи запись, — программист мигом сыиграл аккорд на клавишах аппаратуры. Лучезарность возвращалась к председателю Моссовета, она ему шла, как солнцу после незапланированного затмения.

— Сейчас заслушаете! Старая злая шутка отныне не более, чем злая пошлость. Заклятье снято.

— Шутка над Россией. Мол, Царь-Коло-кол ни разу не звонил, Царь-Пушка ни разу не выстрелила.

— А теперь кооперативным шомполом и Пушку зарядите? Миллиончиком зеленых! — мэр проиронизировал, а у самого екнуло: «А вдруг и тут что удумают? Кооператив «Ядро». Ядрена вошь, ведь все как один припомнят: и мэр пальнуть собирался!».

— А над Пушкой только простаки глумятся. Она же воевала, неучам невдомек. Орда крымчаков к Кремлю подошла, пограбить требовалось. Ну, ультиматумы, воззвания. Потом Царь-пушки разглядели, на крышах дворцов хорошо различались. Огорчилась Орда, убралась на полуостров... Крымский вопрос был решен. Без петиций и сбора подписей.

— Именно так, — поддержал друга верный программист, запихивая в кофр опустевший термос. — Две Царь-пушки были на вооружении, назывались пищалями, били картечью. Никакой агрессивности, чистая оборона. Ядра эти, что в пирамиду сложены, народ с панталыку сбивают. Убрать надо, дорогой мэр. Они, что яйца у кобылы. А вторую Пушку на втулки, видно, истратили. Не стреляли пушки, а вот оборонили. Бескровно. Символ нашего миролюбия, разрядки. Мы же за мир скоро век боремся, какой символ упустили. Я вот даже такой герб государственный предлагаю, исторический и мироносный, — двуглавый голубь мира! А? Тут и Византия, тут и Пикассо, — кофр, наконец, упихался, программист выдохнул полагающееся «уф-ф», а у мэра начало мутиться в перегретой голове окончательно: «... кобыла с яйцами... Внешторгбанк опротестует... двуглавый голубь на фронтоне Моссовета.... Юрий Долгорукий с яйцами на кобыле насупротив него... черт дернет выговорить «двуглавый».

Тут мэра качнуло у края президиума. Густая волна звука мягко толкнула в спину, заложила уши, и он взмахнул руками, будто собираясь дирижировать или посылал кому воздушный поцелуй, два поцелуя. Он чертыхнулся, что навеки запечатлелось в маг-

я Коле

на обширную фугу, построение зли протянуть по нотным линей-эоссыпи этих мерцаний аккорда, дним всеобъемлющим вздохом, етали в объеме пространства Ива-1лощади, а сам вал цветущих сто-экружья кремлевских бас-

элудень

i Мое

столбенеющих пешеходов, затопляя собой улицы, переулочки, залетая брызгами в жилища москвичей. Через Зарядье, Китай-го-род, Охотный ряд, Арбатские загогулины, лучами проспектов тяжкий глас Колокола Колоколов бесцензурно огласил о своем

1, боль

ютво пустопоро i отклик стон

всего женского и мужского рода.

Несль

< мук, дол

новорожденному первый глас — столько смешалось в нем страсти, боли, мольбы о чем-то. Недаром потом богомолки шептались, будто кровавый пот выступил по всей вязи древних словес Царь-Колокола, как впервой ударили.

Звук ушел, неминуемая пустота последовала вслед за ним. Люди на Ивановской хватали разинутыми ртами вакуум, где-то всхлипывали, некоторые неосознанно для

себя крест

юрядит

а дру-

Подъема в молчании замерла на своей сцене возле собранных чемоданчиков, кофров, прощаясь с улетевшим громом, как с поездом у полустанка. Командосы тоже ведь впервые слышали невообразимую октаву бронзового чудовища, хотя в собравшемся народе не доверяли такому, понимающе ус-

— Ну, уж для себя-то играли, слушали. Быть не может, чтобы не попользоваться!

Залп, учиненный с колокольни наводчиками Пересвета, не отличался прицельнос-тыо, но поразил слух окружающих безошибочно, накрыл попаданием площадь многих квадратных километров. Красная площадь привыкла к боевым армейским салютам — с клубами порохового дыма, с предварительным левитановским уведомлением — ...«двадцатью артиллерийскими залпами... и в городах-героях...», в данном случае обошлось без дыма и огня, только галки так же тучно снялись с крыш Исторического музея, ЦУМа и с прочих гнездований.

— Фейерверка не хватает. При свете дня. Верно говорю? — пошевелил программист притихшего оперативника «Кабинета и будуара».

— Да, Фигаро, взгляни, публика в замешательстве. Избыток впечатлительности. Скомандуй-ка там боржома, сервелата... В общем, оживи, — позаботился Идеалист.

кой, балы¹

кола Колоколов. «В сливки попала муха», — скажет впоследствии звукооператор, пытаясь сковырнуть «ч-ч-е-рт!» со звуковой дорожки. Крепко, однако, впечаталось, да и отговорили вытравлять. — Даже ценнее запись, как янтарь с навозным жуком, — эстеты объяснили.

Черта же помянул многоуважаемый председатель исполкома в сердцах от обиды: прозевал глоток первача звука. Спиной к колокольне, разиня, повернулся. Прослушать удалось, а просмотреть — проморгал!

Прессованный гул, стеной отвалившийся от массива многотонного слитка, наполнился тоненьким своим же срединным перезвоном и двинулся поверх людей и через них в запределье зубцов кремлевской опояски. Сотни рассыпчатых нот — вместе хва-

- Бутерброды и только,— обрез

ри. Сам не читал, заголовок понравился -«Заветная мечта Герцена».

— Поехали, Идеалист. Автобус у Никольской зачален,— программист под руку повлек приятеля на выход. Командосы в полном составе в ожидании попирали древний булыжник, вскрытый и чищенный археологами. Куранты прощально сыграли в спину уходящих, звук их после Колокола поблек, как утренняя свеча.

— Се ира! — Идеалист обвел бывших заговорщиков усталым, а все одно с искорками чертовщинки взглядом, все двинулись к Никольской башне, Оружейной когда-то, Никто не обернулся. Глаза утомлены ослепительным блеском его сиятельства. Веками неподвижный, чуть обрюзгший от слоев краски с копотью, Колокол Колоколов, дра-

1, нестерпимым

полы>

м забиЕ

его нового положения, Он же получил преимущества движимости! Язык его не ворочался отроду; вываленный набок из разинутой пасти расщелины лежал плашмя в параличе. Наступай, кому не лень! Теперь, извините, другое дело, веское слово всегда останется за ним, коли язык раскачался на разговор, хорошо он подвешен у Колокола.

Вот он, блистательный тяжелодум, све-

о утра,

1, бога

тырь из богатырей — виден дость всей Москве, а слышен и через океаны — мироносный, молитвенный, грозный. Теперь не скажешь: «Ясен лик, да в сердце ночь» — ушла ночь, отодвинулась вроде. Светись Колокол Колоколов, говори!

ЕСТЬ ТАКОЕ МНЕНИЕ...

Крылатые слухи, в отличие от крылатых слов, не систематизируют в отдельные каталоги, ходовые книги, не выпечатывают в рубриках «золотые слова», жизнь их коротка, но обязательна, что детская рубашка. Одни пропадают, другие тотчас появляются взамен. Их место не пустует. Слух — существительное мужского рода, явление зыбкое, но все же значительное. За него назначена статья какая-то, сажают. В обличии э рода о

и бойк

1. На Н'

раз статьи нет, хотя бытового вреда неизмеримо больше. Всевозможные разводы, ломка семейного счастья и затрещины. «Отелло», «Маскарад» — трагедии не слу-

Слух не выдумывают, его распространяют. Сплетня, напротив, продукт персонального дамского изобретательства, стрела, пущенная в цель с прищуром, а чаще даже не стрела, а бумеранг из-за темного угла.

втора, он са

морождает

™ор-

хлопнул в ладоши, при казав невидимке из толпы, Оперативнику льстило быть необходимым и приятным в таком обществе. — А теперь просьбишка личного порядка. Вам мечтает представиться наш фирменный музыкодел-аван-гардист. Уже пишет партитуру концерта для художественного свиста с Колоколом. На радио, в рубрику «Музыкальная мясоруб-

X берегах, и берега эти — реалии каких-то фактов. Слух — не ядовитая стрела, а если трахнет из-за угла, то скорее

Никому не известны такие сплетни, которые облагородили бы чью-то репутацию, воздали хвалу. Кто желает славы ближнему и постороннему, он не шепотом орудует,

й здрав

юдпи-

ходу

зается

Сплетня вредоносна, своекорыстна, низменность ее природы противна всем и в будущем ей места нет. Со слухами сложнее. Иногда они поднимают общее настроение жизни, дают пищу для живительных пересуд, безобидных парений духа. И раз не существует организации, где люди получали бы зарплату и премиальные за творческое 13 ус-

ТЕХНИКА-М Oj^fl ЕЖИ 398