Техника - молодёжи 1998-09, страница 48

мовыми бомбами в Дагестане, ненакрашенная, с повязкой на вытравленных волосах, показывала дряхлому светилу ядерной физики, как надо открывать коробоуку с джемом. Президент Соединенных Штатов, с аппетитом школьника уминая сосиски, короткими «йес» и «ноу» отвечал на пылкие речи крошечной, лицо с печеное яблоко, старушонки в крылатом чепце, основательницы Всемирного Ордена Милосердия — его члены не боялись исповедовать даже больных «зеленой маской»... «Наших никого нет, стыдно!» — досадовала Алька. Но туг же отчего-то подумалось: в этом обществе'и не место воюющим удельным князькам разодранного Союза...

Ну, а ее-то зачем сюда пригласили — не по знакомству же с Азо-ром и Марком?.. Официант между тем спросил: «Ти ор кафе?» Она выбрала кофе, и, конечно же, со сливками — лет пять их не пробовала, на рынке за банку требовали пару туфель...

Если чей-то взгляд падал на Альку, ей улыбались, здоровались небольшим кивком; никто не чуждался киевской актрисы, но и не подчеркивал излишним, оскорбительным вниманием ее малость. Все было, как в интеллигентной компании, где многие гости плохо знают друг друга и ждут хозяина дома, который всех толком перезнакомит.

За общей негромкой беседой, словно за журчанием ручья, Алька не сразу осознала приближение моторного стука. Мерный, будничный, он нарастал уже с минуту. Сквозь облако, пока невидимый, шел к берегу катер. «По локатору, что ли? Там же хоть глаз выколи!..»

Притихли гости, лишь звезда эстрады колокольчиком смеялась чему-то, пока и ее не настигла тревога. Видели через окна: военный катер выскользнул из белых клубов у самого мола. По настилу уже бежали солдаты, с борта им бросили швартовый конец.

Все, кто сидел за столами, молча и дружно поднялись. Алька взглянула на королеву: та зарумянилась, рот был блаженно приоткрыт, рябая рука прижата к груди.

Среди подходивших к столовой Алька узнала Азора и Марка, замкнутых, строго подтянутых. Но все ее внимание уже было отдано человеку, шедшему посередине. Алька не смогла бы сказать, чем именно он поражал: внешность как внешность, видный мужчина из тех, кого в любом возрасте называют моложавыми; хорошего роста, рыжеватые с проседью волосы спадают по сторонам удлиненного бледного лица. Артистичен, нервен; не слишком ладно сидит на нем комбинезон пилота ковчега... Чем же, все-таки, он так сильно, глухо волнует?

Мужчина вошел в двери; светло-голубые огромные глаза казались рассеянными, неспособными на чем-либо сосредоточиться. Внезапно Алька поняла, в чем его необычность. Человек этот, навстречу которому встали первые лица Земли, был предельно независим и вместе доброжелателен. Ни чванства, ни нарочитого самоумаления — так мог бы он встретиться с друзьями для доброго застолья...

Когда прибывший оказался среди столов, королева сделала движение, точно хотела схватить и поцеловать его руку; но тон встречи был иной, все опустились на стулья, и завтрак продолжился. Гость сел за столик рядом с Азором, прочая свита заняла места вокруг; Алька слышала, как на сакраментальный вопрос официанта было отвечено «чай». Потек разговор на нескольких языках, видимо, равнодоступных гостю.

Ей нестерпимо хотелось переглянуться с Марком; наконец, улучив момент, Алька послала другу самый выразительный взгляд — и чуть не обеспамятела, встретившись с глазами того... Кажется, это Азор обратил его внимание на Альку.

Приветливо сощурясь, гость оглядел актрису и, видимо, остался доволен. Затем выражение лица его резко изменилось. Властным жестом отставив чашку, он поднял женственно-узкий подбородок. Теперь гость походил на полководца, открывающего воен-

— Сподвижники, — сказал он, и Альке стало ясно, что, как и в случае с Вуличем, каждый из сидящих слышит гостя на своем языке. — Все вы понимаете, что в нашем деле наступил поворотный момент: отныне события начнут развиваться в обратном направлении. Мир объединяется против Черного Лорда.

— Значит, мы теперь можем... — Американский президент от волнения набрал полную грудь воздуха. — Можем, так сказать, свободно пользоваться предоставленной нам техникой?

Алька и жеваный английский президента поняла, точно в ухо нашептывал синхронный переводчик.

— Без всякого сомнения, — подтвердил гость. — И чем шире пойдет сопротивление, чем с большим шумом, тем это сейчас лучше. Эффектные атаки, разгромы армады и прочее... Чтобы люди чувствовали: они вершат возмездие. И объединялись для этого; и радость мщения охватывала бы всю Землю...

— Радость мщения? — с оттенком укоризны переспросил Папа, и гость кивнул ему:

— Это единственное чувство, которое может собрать уцелевших.

— Отлично, — сказала королева, жаждавшая немедленных действий. — А вы уверены, что захваченные нами ковчеги не будут уничтожены в бою? Игра в поддавки выглядела бы неубедительно.

Ага, смекнула Алька, значит, — не одна она «случайно» увела чудо-корабль. Интересно, где еще были отданы людям пустые ковчеги? Под Мельбурном? В амазонской сельве? Или где-нибудь на Енисее крепыш-сибиряк, сев к алтарю управления, со всею раскольничьей истовостью помолился о взлете?..

— Да, некоторые погибнут, но затем мы осуществим более крупную операцию. Дадим возможность международному десанту уничтожить главную эскадру на Земле. А чуть позднее предоставим сведения ученым, и они синтезируют элемент, делающий нестойким материал ковчегов.

— Я думаю, с этим лучше всего справится «Кемикал индаст-риз»! — вступил американец, учуяв привычный аромат суперза-

— Отчего же? Мне кажется, что технологии некоторых наших заводов не уступают... — вкрадчиво начал сидевший у стены премьер Японии.

Альку немало озадачил этот «военный совет»: получалось, что гость распоряжается флотом Черного Лорда как своим собственным и — мало того — намерен истребить его руками землян!..

В некую секунду она перестала понимать разговор. Отключился невидимый переводчик. Что-то случилось, Алька уже не была полноправной участницею встречи; слух выхватывал лишь отдельные знакомые слова — «политик», «телевижн», «эйч-бомб»... Растерянность продолжалась недолго; смекнув, что она стала лишнею, Алька без всякой обиды допила джус и встала от стола. Странно, что и до сих пор допускали киевскую актрисочку к столь высокой беседе,..

Через минуту ее догнал Марк.

— Слушай, у тебя нет сигареты? Так курить охота, прямо уши вспухли...

Марк угостил ее «Кэмелом». Они уходили все дальше от сборного городка — с камня на камень, повторяя изгиб берега, и рука пилота бережно поддерживала ее.

— Ты знаешь, я сейчас лопну или брошусь в о'зеро, если ты мне тотчас же не объяснишь, что вообще все это значит!

— Я расскажу тебе то, что... ну...

— То, что мне можно знать?

— Не совсем. То, что вообще может понять человек.

— Значит, ты все-таки..,

Она отстранилась было, но Марк смехом ободрил ее.

— Нет, нет, я же тебе говорил — никаких инопланетян! Все совсем иначе, проще и намного сложнее...

Пологим щебнистым скатом, слегка тронутым изморозью, они поднимались прочь от озера. Альку почему-то умиляли пучки седой жесткой травы, пробившейся среди камней.

— Ты знаешь, конечно... ну, кто же этого не знает... как Сын Божий вочеловечился и добровольно принял мучительную смерть? Хотел один понести кару за грехи всего рода людского..

— Знаю, конечно... — Прошагав немного в раздумье, она сказала: — Я думаю о Нем — иногда. Ведь Бог — наш творец, правда? Значит, Он как отец... вот, даже молитва есть: «Отче наш, иже еси на небеси...» И вдруг у отца вырастают непослушные, злые дети. «Я виноват, — говорит он сам себе, — я их плохо воспитал, и меня надо наказать. Меня, а не их». Но ведь Он же всемогущий — кто Его накажет, кроме Него самого?..

— Вообще-то, в средние века тебя за такие мысли могли бы и сжечь!.. — Марк посерьезнел. — Но, строго говоря, ты недалека от истины. Позволив себя распять, Он спас, как бы амнистировал всех, заслуживавших казни. И к тому же, примером своего благородства хотел исправить людей, заставить их забыть вражду, корысть... Не получилось. От распятий перешли к кострам, а потом и к газовым камерам.

— Значит, опять не досмотрел за детьми?

— Да нет, просто люди не роботы, у них всегда было право выбора,.. Слушай. К нынешнему времени земляне озлобились и развратились, как никогда раньше; у них появилось оружие, способное миллиарды душ вырвать из тел до срока, бросить в ад не-проявленных сущностей. И вот, Он решил сделать то единственное, что осталось: попытаться объединить мир перед лицом общего врага.

— Господи!!

Будто фотовспышка высветила для Алины всю связь событий, и было это непереносимо, непосильно... Как всегда чуткий, Марк дружески встряхнул ее:

— Что ты, Алька, это же здорово! Никакие священные книги не смогли предвидеть того, что Он совершил: уже не тело принес в жертву, а самую божественную суть! Представ перед народами в образе губителя невинных, вызвал всеобщую ненависть и — тем самым — всемирное объединение. Больше нет местных войн, пограничных споров; есть один для всех наций, рас, религий поход против суперзлодея, инопланетного монстра...

Вероятно, прочитав ее мысли, — что Альку теперь вовсе не удивило, — Марк тихо сказал:

— Представляешь, каково быть убийцею Тому, кто полон любви и сострадания? Это мука пострашнее крестной.,.

— А... Вулич? Он кто, и зачем все это затеял?

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 998

О