Техника - молодёжи 1998-10, страница 28

Но откуда же итальянцы взяли средства на столь сложную операцию? По условиям мирного договора 1947 г. штурмовые мини-лодки и управляемые торпеды подлежали уничтожению, кадры — демобилизации, но под разными предлогами в Италии сохранили и технику, и специалистов, да еще создали исследовательский центр, финансировавшийся военно-промышленным комплексом. И все это происходило в 50-е гг., в разгар «холодной войны», когда в США, Англии и других странах разрабатывались малые субмарины особого назначения, в том числе диверсионные. В 1955 г. в Италии ввели в строй удачно сконструированные мини-лодки Х-404 и Х-506. Как сообщал журнал «Советское военное обозрение», фирма «Космос» из Ливорно «построила и продала более 60 таких лодок». Так что необходимой техникой последователи Боргезе располагали.

Впрочем, был и другой источник финансирования. Назревала схватка за Суэцкий канал. Всего год спустя после взрыва в Севастополе началась агрессия Англии, Франции и Израиля против Египта. Мне довелось бывать в Порт-Саиде, где от сотрудников местного военно-исторического музея я узнал, что на лето 1956 г. намечался визит в Египет большого советского военного корабля. Тогда у нас на Черном море имелись только два линкора — «Новороссийск» и «Севастополь».

Район гибели «Новороссийска» в севастопольской бухте: вверху положение линкора перед взрывом, внизу, пунктиром, — корабль развернут кормой к берегу, но остается на якоре.

Те, кто планировал вторжение в зону Суэцкого канала, понимали, что визитер под советским флагом будет здесь совершенно некстати. Поэтому субсидировать операцию могли и спецслужбы НАТО.

То, что к «Новороссийску» могли подобраться иностранные мини-субмарины, отвергалось многими членами Правительственной комиссии, но анализом возможности подобных действий никто не занимался. Куда проще сослаться на старую немецкую мину.

Одно дело роковая случайность и совсем другое — диверсия под носом у штаба флота с особым и прочими отделами. Однако лодке незачем было проникать в гавань, даже не охраняемую, — достаточно было выпустить носителей подрывных зарядов, оставить тех под днищем линкора и возвращаться, ориентируясь по гидроакустическому маяку.

Сложнее было угадать место стоянки «Новороссийска». В 1955 г. он часто выходил в море, но сообщить, где он встал на якорь, могли только обосновавшиеся в главной базе флота секретные агенты. Заминировав линкор, диверсанты могли затопить свои ак-ваботы и покинуть город по суше, что, видимо, предусматривалось.

До сих пор не объяснено и то, что злополучный взрыв, по ряду свидетельств, был сдвоенным. У меня хранится подборка писем, чьи авторы сходятся в том, что корабль заминировали еще до передачи СССР, и забортный взрыв послужил детонатором для запрятанной внутри «адской машины». Инженер-полковник Э.Лей-бович даже начертил схему, где мог располагаться заряд — в районе старого форштевня, там, где при модернизации удлиняли носовую часть. Приведу свидетельство командира трюмной группы «Новороссийска» Ю.Лепехова, который был смотрителем всех выгородок, цистерн, отсеков и прочих закоулков. «О том, в каком

состоянии находился линкор в конце февраля 1949 г. вам, судя по всему, известно, — писал он. — Запущенность его не поддается описанию. Поэтому старались изучить его изнутри, разобраться, что к чему. В один из таких осмотров проникли в помещения под старой носовой оконечностью — ниже некуда. Но под нависшим старым форштевнем обнаружили еще лаз — в глухие неосвещенные отсеки. Полезли туда, подсвечивая фонариками, и через несколько метров уперлись в сплошную поперечную перегородку. Смотрим, а в ней три аккуратно заваренных флорных выреза, сварные швы — свежие, бросались в глаза на фоне всеобщей ржавчины. Доложил командиру дивизиона живучести.

Тот согласился, что неплохо бы выяснить, что там, за переборкой. Не знаю, пошел ли мой доклад по начальству, но только к этой теме больше не возвращались».

Старший штурман «Новороссийска» капитан 1-го ранга М.Никитенко считает, что взрывчатое вещество могли разместить в виде слоя под каким-то труднодоступным настилом. По воспоминаниям адмирала Г.И.Левченко, при приеме итальянских кораблей были вызваны минеры, но армейские, с полевыми миноискателями, которые даже не включали в стальном корпусе. «Звук тикающих часов мерещился всем во время перехода, — рассказывал адмирал. — Объявляли режим тишины и вслушивались...».

А если бы мину и обнаружили, то итальянцы ничем не рисковали, ведь линкор несколько лет простоял на британской базе на Мальте — поди докажи, чья взрывчатка!

Так почему же взрыв был отсрочен? Возможно, потому, что итальянской команде удалось повредить турбины крейсера «Ф.Е.Дука д'Аоста» (у нас «Керчь»), и если бы что-то случилось и с «Новороссийском», то советское правительство могло бы предъявить Италии серьезные претензии.

Я попытался определить тех, кто мог быть причастным к трагедии в Севастополе. Это соратники Боргезе — Дж.Биринделли, Э.Тоски, Л.Ферраро. О встречах с последним в 60-е гг. мне

Так в годы второй мировой войны итальянские водители управляемых торпед крепили подрывные заряды к подводной части корпусов неприятельских кораблей — они подвешивались на тросе под днищем в районе наиболее уязвимых частей, машинного и котельного отделений.

рассказывал видный специалист по судоподъему контр-адмирал Н.Чикер. Одно время он был советским представителем в международном океанологическом обществе, где подвизался и Ферраро.

— Когда мы в свободное время загорали на пляже, я старался держаться поближе к нему, — вспоминал Чи-кер. — Он знал, что я, несмотря на

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 10 9 8

ШШ